Эрнст Генри - Гитлер против СССР

Но даже если геринговской воздушной армии удастся достигнуть численного или тактического превосходства над французскими и британскими силами и прорваться к Парижу, то она бесцельно повиснет в воздухе. Без войны на земле нет войны в воздухе; без одновременного или немедленно следующего наступления моторизованных дивизий на земле воздушная бомбардировка остается в конечном счете бесцельной; нужно занимать территорию, а не только разрушать. Эта простая истина (которую теперь иногда забывают энтузиасты воздуха) не оставляет места для сомнений.

Если Гитлер, Геринг и Бломберг обнаружат на своем западном фланге, от итальянского Бреннера до голландского побережья, беспрерывную цепь непроходимых позиций, неприступных для любой атаки, «обхода» или «прорыва», то им придется оставить всякую мысль о воздушной атаке на этом фронте. Шлиффеновский план как на земле, так и в воздухе — это пустой звук.

Шлиффеновский план сохраняет свою силу только при одном условии: если это наступление на западе Германия предпримет не сегодня, не при существующем соотношении сил, не как начальную операцию, если шлиффеновскому плану генерального наступления на Францию и Британию будет предшествовать другой план, другое наступление, в другом направлении, изменяя всю картину, перетасовывая и преобразовывая все политические, дипломатические и стратегические условия и доставляя Германии новую, несравненно более прочную, базу, опираясь на которую эту попытку можно будет повторить с совершенно иными шансами на успех. В этой формулировке важно каждое слово. Она содержит и объясняет действительную скрытую причину современного курса германской политики; причину временного перехода от старого плана Шлиффена на западе к новому плану Гофмана на востоке (в то время как на западе расчет пока еще строится на переходе власти к местному фашизму). Вот почему Гитлер призывает мир к походу на Москву.

Но даже если эти призывы представляют собой чудовищное лицемерие, беспримерное мошенничество, является ли новый план выходом для него, для Гитлера? Может ли он спастись такими средствами? Чтобы избежать краха своего первого устрашающего стратегического плана, Гитлер намечает еще более страшный план, несравненно более зловещий, собирающий совсем иные силы и вызывающий новых духов. Сумеет ли он выдержать все это? Какова цена нового германского военного плана, таинственного гофмановского плана номер два?

Его первоначальный автор, отставной майор-генерал Макс Гофман, член германского генерального штаба с 1901 по 1918 г., представлял собой патологическое явление. Этот офицер не принадлежал к великой классической школе германских генералов, являвшихся творцами современной научной стратегии — потомками Клаузевица, сохранивших через Мольтке, Шлиффена и Секта наследие после-наполеоновского военного искусства Европы и всегда отличавшихся своим ясным, трезвым и глубоким стратегическим мышлением. Эта школа, которая чуть не выиграла войну и потерпела поражение только благодаря почти случайной ошибке в начале, не имеет с планом Гофмана ничего общего.

Макс Гофман принадлежал к другому толку среди прусских милитаристов. Он был изолированным аутсайдером в германском генеральном штабе, имел заметный талант, хотя и обладал ослиным упрямством и был поражен одним серьезным недостатком. Этот человек, в отличие от цвета прусского генералитета являвшийся буржуазным офицером, бывший в начале войны всего лишь лейтенантом-полковником, страдал от навязчивой идеи. Эта идея вдохновляла его зачастую на отдельные блестящие мысли, остроумные, главным образом, с тактической точки зрения, но в целом она обрекала его на опасный фанатизм. Он страдал этим с первых шагов своей военной карьеры, когда его —35-летнего капитана — только что отозвали из шлиффеновского генерального штаба на незнакомый театр военных действий — в Манчжурию в 1904–1905 гг., где маленькая молодая японская армия померялась силами с большой опытной армией царской России и разбила ее..

Гофман был представителем германского генерального штаба в первой японской армии, и он никогда впоследствии не мог позабыть того, что он видел: огромный фронт, простирающийся на тысячи километров; громадную армию, вместе с резервами насчитывающую миллионы солдат, но передвигающуюся как колода и дерущуюся подобно защищающемуся буйволу; и вторую армию — очень маленькую, но словно отлитую в форме, тренированную до кончиков ногтей и полную энергии; армию, которая атаковала колосса и прошла сквозь него, как сквозь пуховую подушку. Это зрелище отравило военное мышление Гофмана, который никогда потом не мог его забыть.