Сергей Кургинян - Исав и Иаков - Судьба развития в России и мире. Том 2

Неужели же у тех, кто затеял расправу с Марксом, настолько короткая память, что они забыли о бурных дискуссиях по этому вопросу внутри самого марксизма? Забыли о прыжках через формацию или через несколько формаций, которые должны были осуществлять азиатские и африканские страны, попавшие в орбиту СССР? Забыли о развитии марксизма Лениным (империализм как высшая стадия развития капитализма), Каутским, Розой Люксембург, а также всеми, кто говорил об ультраимпериализме, этой самой «железной пяте», о Троцком, выдвинувшем концепцию приоритетности национально-освободительных революций в колониях, что должно лишить капитализм его последнего империалистического прибежища? О госкапитализме как специфическом ответе капитализма на вызов 1917 года?

Почему все надо заново обсуждать на пещерном уровне, сводя невероятно сложный комплекс вопросов к наличию или отсутствию русофобии? И почему надо до такой степени забыть о том, как в принципе любой философ решает подобного рода проблемы?

Рассматривая любую проблему, Маркс, как философ, обязан ответить на вопрос о том, где Форма и где Содержание. Ну, не может философ не спрашивать себя об этом! Государство для Маркса — классовое по содержанию и национальное по форме. Ровно в той степени, в какой Маркс понимает наличие обратной зависимости базиса от надстройки, он понимает и то, что национальное как Форма будет влиять на классовое как Содержание. Какой философ не понимает значения Формы!

Но это не означает отсутствия прерогатив. У Формы — свои прерогативы, у Содержания — свои. Оформив себя как производительный субъект нового качества, класс должен обратиться к народу (обществу) с новыми предложениями, обеспечивающими его легитимацию. Он не от своего имени должен выступать, а от имени истории! Французская буржуазия не о «своем девичьем» говорила с народом Франции в 1789 году, а о неслыханном для человечества новом благе — политической свободе, ломке всех сословных перегородок. Да и вообще… «Свобода — Равенство — Братство».

Ничего себе масштаб! Даже «братство». Что удалось реализовать, а что нет, но мессидж был таков. И он сформировал Новое время.

Класс, благословленный Духом истории, не является «классом для себя». Это первое.

Он является классом для других, классом-лидером, а не классом-паханом. Это второе.

Являясь классом для других, класс обращается к этим «другим» (своему народу) с неким предложением исторического характера. Это третье.

Четвертое. Сделанное классом предложение позволяет народу, который его принял, получить новые параметры бытия. Не быта только (это часто путают), а бытия. «Свобода — Равенство — Братство» есть новое качество бытия. В любом случае, когда сословные перегородки сломаны, это уже новое, совершенно новое, качество социального бытия. Да и культурного, согласитесь, тоже…

Пятое. Новое качество бытия позволяет народу, построившему государство, придать новое качество государству. Государство делает народ, а не класс. Марксу это очевидно не в меньшей степени, чем его оппоненту Гегелю. Класс рулит государством, легитимируя свою роль рулевого этим самым историческим предложением. Но классы приходят и уходят, а государство остается до тех пор, пока есть история. Народ в государственной (или иной) форме длит и развивает свое историческое предназначение.

Шестое. История — это конкуренция. И Дарвин, и Маркс считали конкуренцию (видов, производительных сил, государств) средством выхода из некоего инферно. Средством восхождения. Сильный уничтожает слабого? Во-первых» не сильный, а совершенный. И это ужасно важно… А во-вторых… Да, уничтожает! Иного средства восходить на этапе, именуемом историей, у человечества нет. Отбор совершенного — в основе истории и восхождения как такового.

Седьмое. Совершенство дарит исторический дух. Он вселяется в класс, класс пробуждает народ. Народ, пробуждаясь, дает Форме новое Содержание. Государство как Форма, воспринимая новое Содержание, меняет качество и грозит уничтожением другим государствам, не вобравшим в себя этот самый исторический дух. Смертельная угроза побуждает другие народы подравниваться. Или же — убирает их с исторической сцены.

Маркс в такой же степени не является «добрым дедушкой», в какой не являлся им Ленин. Советские обществоведы сначала создают некие «добрые» фантомы, а потом сами же начинают с ними бороться. Убивал Ленин зайчиков веслом… не убивал… Тьфу, мерзость! Он столько людей (людей, а не зайчиков!) на смерть отправил! И что? Наполеон не убивал? Линкольн не убивал? Тоска зеленая…