Александр Бовин - XX век как жизнь. Воспоминания

Росселя, борца за останки, провозгласи, если можешь, Президентом НУФ (Независимой Уральской Федерации), а Наздратенко — Президентом еще более независимой ДВР (Дальневосточной Республики). Пусть запасаются суверенитетом впрок и почти задаром.

Организуй, ради бога, досрочные выборы в Думу. Пусть победят зюгановцы или жириновцы. А то распустились все без очередей и дефицитов.

И еще прошу тебя, уважаемый Новый год, увеличь, пожалуйста, раза в 2–3 аппарат Администрации президента, равно как и всяческие другие аппараты, и дай каждому слуге народа по „мерседесу“ (назло Немцову), даче (назло Памфиловой) и по квартире на ул. Осенней (всем на радость).

Понимаю, что надоел тебе. Но обрадуй журналистов. Уговори нашего дорогого Бориса Николаевича вручить президентские „Золотые перья“ Коржакову и Минкину, а президентский же „Золотой язык“ лично самому Доренко.

Напоследок самую малость сделай. Упроси президента вместо Чубайса поставить Илюхина, а вместо Немцова — Рохлина. И еще куда-нибудь Бабурина. Даешь реформы, извини за выражение.

Или придумай, дорогой Новый год, что-нибудь еще. Лишь бы прервать почти летаргический сон, в который погрузился Кремль. Лишь бы заставить его обитателей посмотреть наконец окрест себя и задуматься над тем, что происходит с Россией, со всеми нами. Задуматься и сказать нам, что мы делаем, какую Россию „строим“, какую Россию увидит XXI век. Негоже великому народу, великой стране так долго болтаться в океане истории без руля и без ветрил.

С надеждой

Одна из первых передач была посвящена религии, точнее, роли и месту православия в нашем обществе, в нашей жизни.

Кстати. Для оценки качества передачи начальство использует не только рейтинг (какой процент телезрителей смотрит эту передачу), но и статусность (каков статус людей, принимающих участие в передаче; чем статус выше, тем лучше). Мне такая зависимость кажется спорной. Чем выше статус, то есть служебное положение собеседника, тем больший процент банальностей содержится в его суждениях. Ни с министром иностранных дел России, ни с министром иностранных дел Германии невозможно, например, обсудить все аспекты проблемы Кенигсберга. Лучшее, что каждый из них может сделать, — это изложить позицию своей страны. Но эти позиции давно уже изложены и хорошо известны. Поэтому не стоит тратить драгоценное телевизионное время на министров. Я предпочитаю говорить на гораздо более низком уровне.

Относительно православия решили не беспокоить иерархов церкви. Поговорили с «рядовыми» священниками и просто с прихожанами. Разговоры велись на Рублевском шоссе, где сложился любопытный симбиоз новых русских, новой бюрократии и новых храмов.

Нас интересовало, какими путями люди идут к вере, к Богу или как минимум к тому, чтобы называть себя верующими. Мы получили четыре основных направления.

Действует «закон маятника». То, что раньше преследовалось, осуждалось, загонялось на обочину жизни, теперь превратилось в предмет повышенного, подчеркнутого внимания, стало, если угодно, модой. Крестик на груди — дополнительное свидетельство осуждения советского безбожного режима.

Толпящееся в храмах начальство («подсвечники») имеет свои резоны. В большинстве случаев это — элементарная демагогия, стремление завоевать популярность, а значит — и голоса. Не будем обманываться. «Подсвечники» всуе поминают имя Господа.

Для относительно узкой группы людей источником религиозности служит поиск истины, начала всех начал, поиск ответов на вечные вопросы — о жизни и смерти, о смысле человеческого существования, о причинах удивительной гармонии и красоты в окружающем нас мире.

Но большинство говорило нам о надежде и внутреннем покое, об утешении, которые дает вера, о неустроенности жизни, душевных и телесных страданиях, которые смягчает, ослабляет молитва.

К религии, вере, молитве ведет и страх перед смертью, перед таинством погружения в потусторонний мир, неискоренимое желание встретить там не пугающий абсолют пустоты, а нечто знакомое, близкое, человеческое…

Некоторые прихожане выражали недовольство господством консервативных настроений в РПЦ, ее отставанием от требований времени. Обычно упоминался непонятный язык богослужения, громоздкие, помпезные обряды.

Я не стал вдаваться во внутрицерковные дела. Но отметил активизацию церковных деятелей, выступающих против «новообновленческой ереси», против либерализма, модернизации, экуменизма.