Жан Грав - Умирающее общество и Анархія

Итак, революція для нас не цѣль, а средство – средство, несомнѣнно неизбѣжное и к которому, навѣрное, придется прибѣгнуть, но имѣющее цѣнность постольку, поскольку оно ведет к цѣли. Предоставим самому обществу создавать своей несправедливостью недовольных, протестующих, революціонеров; наше же дѣло – создавать людей сознательных, знающих, чего они хотят, одним словом – настоящих анархистов. Они несомнѣнно, должны быть революціонерами, но пусть они останавливаются не только на идеѣ насильственнаго переворота, но и на той цѣли, которой он должен послужить.

Мы заранѣе предвидим возможныя возраженія: «Что сдѣлали до сих пор всѣ ваши прекрасныя теоріи относительно личной иниціативы и самодѣятельности?» скажут нам. «Что дѣлают ваши разсѣянныя повсюду и не связанныя между собою группы? Развѣ вам самим не приходится бороться против различных поступков и взглядов, прикрывающихся названіем анархических, но которых вы не хотите признать таковыми?»

Анархическая пропаганда дѣйствительно не дала до сих пор всѣх тѣх результатов, которые она может дать; ее дѣйствительно поняли далеко не всѣ тѣ, кто заявляет себя ея сторонниками; но это только доказывает, что наши идеи нужно продолжать разрабатывать, не боясь повтореній, чтобы сосредоточить вниманіе именно на тѣх пунктах, которые наиболѣе нужно выяснить.

Кромѣ того, если в дѣятельности анархистов и не хватает иногда, сознательной осязательной стройности, практической организаціи, то она тѣм не менѣе ведется довольно энергично и у них, во всяком случаѣ, есть та послѣдовательность и стройность, которая вытекает из общности ясно замѣченной цѣли. Во Франціи, в Испаніи, в Италіи, в Англіи, в Америкѣ, в Австраліи – повсюду анархисты стремятся к уничтоженію частной собственности и государственной власти, к полной и безусловной независимости личности. В этом общая основа всѣх их взглядов.

В вопросѣ о способах достиженія общей цѣли могут, конечно, быть разногласія: идеальное единство пока еще не установилось. Но мало-по-малу мы к этому приближаемся и, как только исчезнет боязнь нѣкоторых слов, под которыми люди понимают самыя различныя вещи, мы увидим настоящее взаимное соглашеніе между группами разных стран, настоящую серьезную организацію, основанную на совершенно свободных началах и тѣм болѣе прочную, что она будет вытекать из самой практики, а не из искусственнаго и основаннаго на уступках договора.

Что же касается существованія таких теорій и поступков, от которых слѣдует сторониться, то, дѣйствительно, существует в движеніи извѣстное направленіе – направленіе, несомнѣнно имѣющее полицейскій источник, но распространяющееся благодаря искреннему увлеченію нѣкоторых из наших товарищей – против котораго мы всѣми силами должны бороться.

Но отрицать принципы и все только призывать к революціи – плохое средство уберечься от предателей, от ложных идей, от ложных принципов. Есть только один путь для разграниченія между идеями дѣйствительно анархическими и мнѣніями, высказываемыми с цѣлью свести движеніе с его настоящей дороги: это – стараться еще лучше выяснить наши взгляды, еще полнѣе очистить их от всѣх переживаній стремленія к господству над другими. Мы должны стремиться к тому, чтобы люди, к которым мы обращаемся, нас понимали и умѣли сами отличить, имѣет ли данный поступок анархическій характер, или нѣт; это будет гораздо дѣйствительнѣе чѣм заранѣе высказанное осужденіе той или другой категоріи дѣйствій.

Правда, то, что происходит в настоящую минуту в наших рядах, может иногда внушить людям, с нетерпѣніем ожидающим осуществленія нашего идеала счастья и гармоніи, сомнѣніе в возможности его, в возможности водворенія согласія среди того хаоса идей, которыя, под именем анархизма, борятся в наше время так или иначе с буржуазным строем. Но развѣ всякая новая идея, стремящаяся к разрушенію существующаго, не создает временно хаоса и безпорядка? Повторяем: предоставим нашим нетерпѣливым товарищам немного успокоиться, и займемся болѣе точной разработкой идей; по мѣрѣ того, как онѣ будут серьезнѣе обдумываться и сознательнѣе восприниматься, онѣ сами уложатся в систему, и эта система будет тѣм стройнѣе, чѣм меньше препятствій мы будем ставить свободному развитію мысли. Развитіе анархической идеи само создаст сознательных людей и увеличит таким образом вѣроятность успѣха для будущей революціи.

Зарожденіе этого, ошибочнаго взгляда на принципы, как на лишнее стѣсненіе в революціонной борьбѣ, в значительной степени зависѣло от того, что при видѣ хаоса в идеях и поступках, царящаго вокруг них, многіе из наших товарищей начинали с одной стороны отчаиваться в возможности сгруппировать силы в виду революціи, а с другой – относиться как к метафизикѣ к обсужденію всяких идейных вопросов. Не находя в нашем собственном запасѣ идей этой силы, они вообразили, что ее можно получить из другого источника, и вернулись к средствам борьбы, прямо заимствованным из понятій государственных. При этом они самым наивным образом думают, что, перемѣнив названія, они измѣнили и самыя понятія. Нетерпѣніе мѣшает им видѣть, что, несмотря на свою кажущуюся разрозненность, усилія борцов тѣм не менѣе всѣ ведут к одной цѣли, и этому объединенію остается только сдѣлаться сознательным, чтобы пріобрѣсти всю ту силу, которую они хотѣли бы ему придать и которая в дѣйствительности может явиться только слѣдствіем полнаго развитія идей.