Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

На уровне элиты такой подход означает следующее.

Первое. Элита ставит над собою хотя бы закон для самой себя. Закон настоящего, системного "общака". И начинает соблюдать хотя бы его, жестко карая любые нарушения.

Второе. Элита на следующем этапе, не консервируя достигнутое, а отрицая его отрицание Социальности, быстро переходит от принципа "в законе" к принципу закона с большой буквы. Всякое нарушение этого Закона своими представителями она карает так же, как нарушение закона последним парием своего общества. То есть доказывает, что перед Законом все действительно равны.

Третье. Параллельно с подобным "самоотрицанием через самоутверждение и саморастворение в Законе" элита все более прочно выстраивает всю систему связей самой себя с культурой и ценностями своей страны.

Эти три этапа (и механизмы перехода от одного к другому без консервирования достигнутого на предыдущем этапе!!!) может выстроить только совокупный властный субъект. В этом случае речь будет идти о самом оптимальном для России сценарии – об управляемом ускоренном элитогенезе, представляющем собой реальный переход от капитализма первоначального накопления к нормальным формам социального устройства.

Сразу же начнет задаваться вопрос: "Как же те или иные негодяи? Эти навязшие на зубах олигархи? Эти ненавистники страны и стабильности?" Ответ здесь один: отбор на каждом из трех этапов должны осуществлять не люди, а правила! Решать, кому какое место занять в новой системе власти, должен не Путин и не его властная вертикаль. Иначе все кончится тиранией и беспределом. Путин должен только соблюдать правила. Если в новой ситуации самым успешным в этих правилах станет Березовский – он и должен получить приз. Если он станет самым неуспешным – он должен выйти из игры. Но ничего не может быть бредовее и омерзительнее попытки найти "козлов отпущения" в той ситуации, которая здесь нами описана. Попытки искусственно выводить из игры те или иные элементы в соответствии со своим начальственным разумением и произволом.

Итак, первый из возможных сценариев – это управляемый ускоренный элитогенез, инициированный самой властью (он же – революция сверху).

Здесь главным действующим лицом (в метафизических терминах – главным антагонистом блуда и хаоса) является тот, кто сколь угодно свирепо, но дает ответ на главные общественные проблемы, спасая элиту от беспредельной самокомпрометации. Заезженные образы Петра Первого и Столыпина не должны компрометировать саму идею подобного спасения. Кроме того, спекуляция на образе Петра со стороны нынешней власти слишком комична для того, чтобы размывать и профанировать все, что связано с этой противоречивой фигурой. Петр Первый не отдавал Черное море, а завоевывал его. Если же говорить о провале революции сверху, то здесь нет и не может быть более яркой фигуры, чем Михаил Горбачев. Эту яркость и определенность еще более высветили события последнего времени. Они наконец сняли с Горбачева ту часть кармы, которая была навязана сплетнями о зловещем масонстве, зловещей включенности Горбачева в суперпланы неких суперзлых сил.

Частная драма и инициированное ею позитивное переосмысление образа Раисы Горбачевой, новые детали биографии Горбачева, никак не укладывающиеся в демонический миф о супернегодяе, продавшем СССР за миллиарды долларов и место в мировом правительстве, лишь расставили все точки над i, окончательно разъединив персоналистский и исторический план одной и той же неоднозначной и никак не сводимой к штампованным определениям личности Михаила Сергеевича. И это разъединение оказалось еще одним напоминанием и предостережением нашей власти, нашей элите, всей минимально благополучной (материально и психологически) части нашего общества.

Решайте проблемы – или платите страшную цену за то, что, имея формальные (из вашего статуса вытекающие) возможности для этого решения, вы самим существом своим этой форме не соответствуете. Решайте проблемы, а не выступайте в роли рабов на галере виртуозного византизма. Решайте – или… или революция снизу!

Второй сценарий – революция снизу

Либеральный универсальный империализм – очень трудно реализуемая проектная ипостась. Но в ее отсутствие либерализм просто мертв. Начало этого омертвления (еще при видимости сохранения власти) знаменует себя "синдромом непризнанности чудовищной страной". Изучение этого синдрома возможно разными способами. Смысл же изучения в том, чтобы (поскольку это еще возможно) не повторять белый трагифарс в его либеральной модификации. Слишком велика будет цена такого повтора. Интересующее нас изучение лучше всего проводить, по-видимому, соотносясь с феноменами великой литературы той эпохи, когда омертвление элиты великой страны уже привело к катастрофе, глубина осмысления которой была доступна только таланту большого художника. Всмотримся же – в себя и в Предшествующее.