Крэйг Калхун - Национализм

Иными словами, они в буквальном смысле являются предрассудками в гадамеровском понимании этого слова ( Гадамер 1988, 1991). Предрассудки не просто предшествуют суждению, но служат условием суждения. Существование в исторической традиции открывает возможность познания мира, а не просто служит источником ограниченности или исторических заблуждений; см.: Warnke (1987). И все же традиции действенны только тогда, когда они живут и, следовательно, изменяются; они черпают свою силу из своей способности давать понимание мира, применимое в практической деятельности, а не из эмпирически доказуемых притязаний на некую изначальную истину.

Используя терминологию Бурдье ( Бурдье 2001), мы можем выделить не только гетеродоксию или признание легитимности множества верований и ортодоксию, но и «доксическую» установку, которая считается неоспоримой. Культурная традиция воспроизводится при помощи социальных практик, которые ограничивают возможность экспериментирования с альтернативами и препятствуют поискам других способов осмысления. Этничность включает нас в ткань таких практик и в социальные группы, которые постоянно воспроизводят их и могут считать всякое сомнение на их счет проявлением нелояльности.

Доводы в пользу древности больше важны при обращении к внешним наблюдателям, включая Международный суд ООН и тому подобные органы. Об Эритрее см.: Gebre-Ab (1993); Iyob (1995) и Selassie (1989).

Это не значит, что национализм стирает важность всех остальных идентичностей. Это значит, что националистический дискурс оказывается необычайно сильным по отношению к идеалам, которые Джон Шварцмантель связывает с социализмом: «…социалистическая идея нации является или должна быть „плюралистической“, считающей национальную идентичность одним из проявлений лояльности среди других и отвергающей идею нации, выдвигаемую „интегральным“ национализмом, согласно которой нация считается высшей и превосходящей все остальные формой проявления лояльности, которой они должны быть полностью подчинены» ( Schwarzmantel 1991: 5). Националистический дискурс обычно признает, что достойные члены нации могут обладать и иными привязанностями, но не позволяет этим иным привязанностям оспаривать важность нации в вопросах, имеющих определяющее значение.

Родственниками в широком смысле слова являются те, кого связывает либо происхождение от общего предка, либо узы брака. Родством, таким образом, можно называть всю совокупность отношений и идентичностей, сформированных брачными и единокровными узами, — родственников «по браку» и «по крови». Но антропологи часто проводят различие между ними, потому что происхождение часто играет особую роль в формате групповых идентичностей, отличном от широкого спектра родственных отношений.

Это различие особенно заметно в классической этнографии нуэров у Эванс-Притчарда ( Эванс-Притчард 1985). См. также более общую систематизацию: Nadel (1957). Во многом переносу этого представления в современный социологический язык способствовал Хэррисон Уайт. К сожалению, решающую роль здесь сыграла устная традиция преподавания, поскольку он так и не опубликовал своей важной ранней статьи, посвященной этому вопросу (см.: White 1992). См. также: Calhoun (1991).

Когда националистическая риторика используется для описания группы внутри страны, это значит, что использующие ее утверждают, что меньшая группа и есть настоящая нация, а бóльшая страна состоит из множества наций или не является единой нацией. Так, шотландец может признавать, что Шотландия в данный момент является частью более крупной страны под названием Британия, но утверждать, что «британцы» — это нелегитимная национальность (или еще одно название англичан). Он будет считать Шотландию — и, возможно, Уэльс и Англию — нациями, а Великобританию — многонациональным государством.

У римлян употребление слова natio , корня «нации», в этом отношении было эквивалентно этничности; оно означало просто людей, имевших общее происхождение и, соответственно, общий характер.

И в более крупных, многоэтнических обществах этнические группы все реже организовывали свою жизнь с учетом родства и происхождения. Категория общей этничности оставалась такой же важной, как и семья на более низком уровне родства и брачных отношений, но вся система родства стала менее значимой, чем, скажем, для традиционных талленси.