Сергей Кургинян - Седьмой сценарий. Часть 3. Перед выбором

3. Устранить часть лидеров и сил, начиная от номенклатуры (идея суда над КПСС), кончая рабочими лидерами и патриотическими лидерами умеренной ориентации. Ожидается также, что это приведет к удару по местным административным и хозяйственным кадрам.

4. Скомпрометировать определенное поле идей (самоорганизация через рынок, возможность своими силами вывести Россию из тупика, Великая Россия на месте Великого Союза, государственность и т. п.).

5. Продвинуться еще на несколько шагов в сторону развала Российского государства.

6. Нанести удар по армии, сконцентрировать ядерные ресурсы таким образом, чтобы они оказались наиболее подконтрольными.

7. Восстановить авторитет тех лидеров, чей авторитет сегодня оказался утраченным.

Мы вовсе не говорим, что эти задачи сознательно выполняются Ельциным. Мы всего лишь констатируем, что объективно процесс идет именно в этом направлении.

О зарубежной помощи. Как высокая заслуга предъявляется то, что раздобыто 500 тыс. тонн продовольствия. 500 тыс. тонн — это 500 млн кг. Учитывая, что из трех единиц продовольствия, как минимум, две будут перехвачены мафией, мы должны эту цифру поделить на три и тем самым получить… примерно по одному килограмму на одного человека.

О русско-тюркском конфликте. Мы по-прежнему настаиваем на том, что он нарастает. Равно как и потенциальный конфликт России с Китаем.

И наконец, в заключение мы можем сказать главное: СЕГОДНЯШНИЙ РАЗВАЛ ЖИЗНИ ПРЕОДОЛЕВАЕТСЯ НЕ «МЫЛОМ» И НЕ «КОНСЕРВАМИ». Пока не произойдет осознание ситуации, пока не возникнет образ коллективной цели, выхода из кризиса нет и не может быть.

Несколько слов о российских реформах. То, что мы видим, — это образец «перевернутого мышления». Мы можем с уверенностью сегодня говорить о том, что предложенная России реформа — это перевернутая реформа. В каком-то смысле она покрыла «рекорды», поставленные авторами программы «500 дней». В этом смысле можно сказать, — что даже (!) программа «500 дней» более логична, нежели реформа Гайдара.

Здесь следует выделить ряд вопросов.

Первый. Почему из всех реформ, из всех типов экономического реформирования используется методология реформирования, разработанная Дж. Саксом и его командой. Результаты такого реформирования всем известны по Боливии и Польше. Всем известно, что по рецептам МВФ, чьим представителем является Дж. Сакс, ни одна страна еще не входила в Север. Результат всегда — «опускание в гетто», при некоторой подключенности этого «гетто» к экономике стран Севера. И в сущности, вся задача подобного типа реформ в том и заключается, чтобы добиться согласованности, системной совместимости высокоразвитой экономики Севера с реформируемой страной Юга.

Предположим, что задача состоит в том, чтобы как можно быстрее построить капитализм. Бог бы с ним! Сегодня надо преодолеть идеологические симпатии и антипатии. Но почему этот капитализм надо строить не по рецептам Кейнса, Самуэльсона, Леонтьева и других лауреатов Нобелевской премии? Почему используются именно рецепты Дж. Сакса?

Второе. Даже в рамках этих рецептов реформу почему-то все равно «выворачивают наизнанку». Предполагается стабилизация после отпуска цен. Черта с два, между прочим, она произойдет! Но главное, что все остальные страны, даже использовавшие рецепты МВФ, сначала проводили стабилизацию, потом создавали рыночную среду, способную реагировать на монетарное воздействие, и только после этого отпускали цены. Здесь — ни стабилизации, ни денежной реформы, ни конвертации (кстати, давно обещанной), ни российской валюты (в сложившихся условиях абсолютно необходимой), ни приватизации, ни структурирования экономики — все начинается и, по сути, кончается либерализацией цен.

Думаю себе, что это?

С нашей точки зрения, это только стремление добить дышащую на ладан экономику. И ничего больше.

Краткие выводы.

1. Ключевая проблема для политического самоопределения всех, кто всерьез говорит о судьбе государства и общества, — это проблема «Север — Юг».

2. В предшествующий период было сделано все возможное, чтобы подменить эту проблему проблемой «перехода к рыночным отношениям» под лозунгом «У них хорошо, у нас плохо». В результате удалось добиться определенного идеологического эффекта. Идеологизированное до предела сознание советского человека просто подменило ту ячейку, в которую было вписано «коммунизм», другой ячейкой, со столь же маловразумительной записью «рынок». Рынок был воспринят как панацея, как спасительное сверхоружие, своего рода ФАУ-2, как ТОТЕМ первобытного племени.