Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

— Володя совершает большую ошибку. Из этого цирка в космосе ничего не получится.

Он говорил о Челомее. Что такое «цирк в космосе», я не понял. Молчал, ожидая разъяснений.

— Перехват в космосе… Все эти погони незнамо за кем, фазированные системы. Сборка кораблей на орбите хороша для фантастических романов, в жизни же надо оставаться реалистами. Разве мыслимо там, — он ткнул пальцем куда-то вверх, — найти двум пылинкам друг друга? В далеком будущем, возможно, а сейчас это пустая фантазия. Выброшенные деньги, — произнес он. — Для этого нужны другие системы управления, другие приборы. Пока же межпланетные корабли придется собирать на Земле.

Он на мгновение задумался и повторил:

— На Земле…

Тут нужно кое-что пояснить. В те годы романтического стремления к дальним мирам и у нас, и у американцев вполне серьезно обсуждались технические возможности полета пилотируемого корабля к Марсу. Сооружение получалось тяжелым, громоздким, и большинство специалистов сходились на том, что собирать его придется из частей, доставляемых ракетами на орбиту Земли. Челомей слыл первым приверженцем космической сборки.

Сергей Павлович, как выяснилось, придерживался противоположной точки зрения.

— Володя ошибается, — продолжил прерванную мысль Сергей Павлович, — встреча на орбите — удел следующих поколений. Чтобы там ни обещали наши управленцы… А поэтому ваша «пятисотка», брауновский «Сатурн», все эти ракеты с навесными боковыми баками — тупик. Деньги улетучатся, а вы уткнетесь в стену… «Сатурн» приблизился к ней вплотную. Он подошел к пределу по прочности. Три тысячи тонн! Ну еще тысяча, две, от силы — три и… конец! Оболочка не выдержит, ракета сложится в гармошку.

— Все будем собирать на Земле, — вернулся он к исходной мысли, — и, не мудрствуя лукаво, забрасывать в космос. Тогда не придется заниматься бесконечными поисками запропастившихся блоков, сборкой их в совершенно непригодных для работы условиях. Я уже не говорю об испытаниях. А если что откажет?

Наступила пауза.

— Нам придется в ближайшие годы, — начал было Королев и снова замолчал: казалось, он что-то прикидывает. — Не нам, а вам, — поправился он, — решать проблемы вывода на орбиту сотен и даже тысяч тонн. Тут потребуются совсем иные ракеты. От старой схемы придется отказываться, она себя исчерпала. Поэтому в Н-1 мы предложили совсем иной, новый принцип — корабельный.

В разговоре с отцом Королев настолько не углублялся. Почему он решил вдруг выговориться передо мной, человеком молодым и не годящимся в судьи? Скорее всего ему хотелось отвлечься от недавнего неприятного разговора.

— Конструкция становится модульной, — повторил он, — тут мы немного проигрываем на шаровых баках. Зато предложенная форма позволяет преодолеть ограничения по прочности и строить космические ракеты практически неограниченных размеров. Браун остановится, а мы пойдем дальше.

— Единственно правильное: собирать ракеты на месте, как морские корабли. Остальные варианты не имеют будущего. Особенно традиционные. Для сегодняшней Н-1 они еще проходят, а в будущем носители вообще станет невозможным транспортировать, не поможет никакой корабль, баржа, а тем более самолет. Ведь речь пойдет о многих сотнях тонн и диаметрах во многие десятки метров.

Я слушал как зачарованный. Сергей Павлович заразил меня своим энтузиазмом, грандиозностью замысла. С таким полетом фантазии я не сталкивался даже при разговорах с Челомеем, а он любил и умел мечтать.

Точнее, это была не фантазия, а план действий. В тоне Королева не было ни тени сомнения. Его слова, казалось, опирались на прочный фундамент.

— Да, корабли… — интонация голоса Сергея Павловича приобрела незнакомый, почти сентиментальный оттенок, — их строят на стапелях и отправляют в плавание. Так будем поступать и мы: варить баки, собирать ракету прямо на старте, там же испытывать и запускать. Иначе не получится. Сегодняшнюю Н-1 еще можно с трудом передвинуть с места на место, следующая будет в семь тысяч тонн. А там двенадцать, за ней восемнадцать тысяч тонн.

— Представляешь, ракета размером с крейсер, восемнадцать тысяч тонн, — Сергей Павлович, казалось, ее ощущал, видел возвышающуюся на стапеле-старте громаду, — а вы собираетесь играть в жмурки в космосе.

Что и говорить, проект захватывал, но я не мог согласиться с Сергеем Павловичем, что встреча на орбите — это химера. Тут он ошибался. Я попытался объясниться, рассказать о полученных нами результатах. Мне стало обидно за столь пренебрежительный отзыв о специалистах по системам управления.