Филипп Дэвидсон - Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.)

Вглядываясь из настоящего в прошлое – в туманную дымку, все еще окутывающую некоторые аспекты “VULTURE”, – не перестаешь удивляться провидческим взглядам Никсона, Даллеса, Рэдфорда и Риджуэя. Первые трое пусть смутно, но смогли разглядеть через годы неизбежность американского вмешательства в дела Индокитая и понять, что если уж вступать в войну там, то скорее раньше, чем позже. Однако прославленный солдат, Мэтт Риджуэй, сумел увидеть нечто большее и более важное, чем просто военное вмешательство. Он сознавал, что воевать во Вьетнаме придется не только американской авиации и флоту, что это повлечет за собой длительную и кровопролитную кампанию на Азиатском континенте.

Пока “VULTURE” (Гриф) напрасно размахивал крыльями, курсируя между Вашингтоном, Лондоном и Парижем, “CONDOR” пытался подкрасться на помощь к Дьен-Бьен-Фу из Лаоса. Если американская импровизация, операция “VULTURE”, являлась порождением внезапно проснувшейся заботы о судьбах Индокитая и Юго-Восточной Азии, планы операции “CONDOR” появились на свет как попытки утишить неспокойную совесть и развеять глубокое отчаяние. Обладавший прекрасным чувством реальности, Зиап посвятил операции “CONDOR” абзац из четырех строк. Замысел “CONDOR” возник в штабе Наварра еще в декабре 1953-го и претерпел ряд изменений. С каждым разом суровая действительность – нехватка транспортных самолетов – вносила безжалостные коррективы в планы французов, сокращая масштабы задуманной акции. В итоге решили приступить к осуществлению мероприятия силами четырех батальонов пехоты, а также отряда партизан, состоявшего из дружественных туземцев {93}. Предполагалось, что вся эта группа выдвинется к Дьен-Бьен-Фу с линии реки Намху, от которой по прямой до плацдарма было около семидесяти километров. Примерно на полпути к цели основную группу должны были поддержать три или четыре батальона парашютистов. Таким образом, всего в операции “CONDOR” приняло бы участие примерно 5 000 – 6 000 человек.

Поневоле задаешься вопросом: что, Наварр и прочие французские командиры серьезно собирались проделать все это? В своей книге Наварр откровенно признает невыполнимость плана операции “CONDOR” в том виде, в котором он был в итоге принят. Наварр пишет, что для осуществления замысла “CONDOR” потребовалось бы от пятнадцати до двадцати батальонов, а транспортная авиация могла обеспечить поддержку только максимум семи. Как говорит далее Наварр. такие скромные силы не сумели бы помочь снять осаду с Дьен-Бьен-Фу, самое большее, чего удалось бы достигнуть, – это отвлечь Зиапа от атак на лагерь‹39›.

Когда 5 апреля стало очевидно, что Соединенные Штаты не начнут операции “VULTURE”, Наварр уже готовился дать старт операции “CONDOR”, но нехватка воздушного транспорта заблокировала ее реализацию. Отчаянное положение со снабжением в Дьен-Бьен-Фу требовало участия в рейдах к плацдарму каждого транспортного самолета, и Наварру вновь пришлось отложить акцию. В итоге Наварр решил послать к Дьен-Бьен-Фу только пехоту и дружественных партизан, а батальоны парашютистов направить в качестве подкреплений в Дьен-Бьен-Фу. При таком варианте количество самолетов, которое французы могли выделить для поддержки “CONDOR”, становилось еще меньше. Пехота и партизаны продвинулись на некоторое расстояние к северу, однако труднопроходимая местность, джунгли и сильная влажность замедляли ход колонны и становились причиной потерь. Около 2 мая она остановилась в каких-то тридцати километрах к югу от Дьен-Бьен-Фу, а затем ушла в обратном направлении. Таким образом, “CONDOR” разделил судьбу “VULTURE”.

Из всех трех самой химерической оказалась операция “ALBATROSS”. Согласно замыслам разработчиков “ALBATROSS”, предполагался прорыв французов с плацдарма тремя группами – на юго-запад, на юг и на юго-восток. Наварр направил соответствующие указания в штаб-квартиру Коньи 3 мая. План вызвал резкие возражения со стороны как самого Коньи, так и его штаба. Они считали, что, даже если произойдет чудо и французам удастся прорваться, все равно коммунисты настигнут их в джунглях и непременно уничтожат. Тем не менее 4 мая штаб Коньи направил Кастри директиву, предоставлявшую ему самому выбрать время для начала прорыва (или вообще отказаться от подобной акции). Тот счел план способным лишить последних крупиц мужества и без того упавших духом солдат, а потому Кастри, Ланглэ и Бижар решили пока повременить. Бижар назвал операцию “PERCEE DE SANG” – операция “Кровопускание”‹40›. Командиры в Дьен-Бьен-Фу понимали, что их люди чересчур измотаны и не смогут прорвать кольцо, а потом еще и вьщержать длительный марш через джунгли. Когда Кастри решил все же попытаться привести план в действие, войска Вьетминя захватили главный лагерь.