Сергей Кургинян
Эксперты обращают внимание на то, что в ходе «арабской весны» все свергаемые арабские лидеры были «нелегитимными». И что все системы власти, демонтируемые западными государствами и их радикально-исламистскими пособниками, именовались «нелегитимными режимами». Это касалось и Египта, и Туниса, и Ливии. То же самое сейчас осуществляется в Сирии.
А у нас?
«Нелегитимность» — главное слово в словаре белоленточников. Могу представить любые доказательства, включая количественные. Но мало установить, что «нелегитимность» — это главный код белоленточной политической войны. Необходимо, установив это, разобраться, в чем природа данного кода.
До осени 2011 года либералы надеялись решить вопрос о власти максимально мягким путем — убедив Путина уступить свое место Медведеву.
Одновременно с этим разрабатывался и другой вариант решения проблемы. О нем говорил наиболее развернуто Игорь Юргенс, руководитель ИНСОРа — интеллектуальной корпорации, официально возглавляемой Медведевым. Да и не только он. Не рассчитывая на то, что Путин уступит место Медведеву, Юргенс рассуждал на тему о «росчерке пера», позволяющем Медведеву освободиться от опеки Путина. Мол, достаточно подписать указ, отправляющий премьер-министра Путина в отставку, — и дело в шляпе. Все путинцы становятся медведевцами, Медведев может с предельной силой задействовать административный ресурс. И — победить на выборах.
При осуществлении данных утопических построений задействовалась очень сомнительная метафора. Мол, был исторический прецедент… Граф Пален сначала осуществил необходимые действия, а потом, совершив их, сказал Александру I: «Государь, идите властвовать!» Какие именно действия исполнил граф Пален перед тем, как сказать Александру I эту знаменитую фразу, общеизвестно. Станиславский называл такие действия «простыми физическими». Граф Пален не «росчерком пера» добывал власть для Александра I — он использовал для дóбычи предмет под названием табакерка.
Как мы видим, и риторика, и практика действий либералов по отношению к Путину вполне подходит под определение «политическая война». Но, может быть, речь все же идет о войне, в которой противника сначала дискредитируют, связывая с определенной идеей (мол, погряз, негодяй, в идеологической пакости, что называется, по самое не могу), а потом свергают политически, выводя людей на площадь? Вроде бы именно так все и полагается делать.
Но поразительно, в какой степени действия либералов против Путина опровергают такой канон.
Мне лично на память приходит только один пример аналогичного ускользания от сопряжения противника с какой-либо мерзкой идеей. В конце 1990-х один массмедийный олигарх очень хотел радикально разобраться с массмедийной (да и идеологической тоже) империей другого олигарха. Поскольку империя другого олигарха была идеологически невероятно вредной, то «зачистка» этой империи имела ценность с общенациональной, патриотической точки зрения. Но воевавший против этой империи олигарх категорически отказывался связывать враждебную ему империю с той идеологией, которая и превращала эту империю в нечто особо ненавидимое всеми патриотическими силами.
Олигарх хотел нанести мощный политический удар по врагу и страшно боялся идеологизировать этот удар. Потому что он понимал, что идеологизация подобного рода — это бумеранг. Сначала будет убит его враг, а потом — он сам.
Сходное происходило и в ходе выборов 2011–2012 годов. Люто ненавидя Путина и стремясь уничтожить его любой ценой, либералы категорически не хотели вести идеологическую войну с путинизмом. И предприняли все возможное и невозможное для того, чтобы война с путинизмом стала политической и только политической. «Деидеологизированная политическая война — это нонсенс», — скажете вы. Так-то оно так. Но давайте разберемся — хотя бы для вящего понимания природы чисто политических войн — в том, как именно этот самый «нонсенс» устроен.
Под каким идеологическим флагом могли либералы воевать с Путиным?
Под либеральным? Но разгром Сванидзе и Млечина на «Суде времени», беспрецедентные по охвату социологические опросы, которые провела организация «Суть времени», — все это показало, что идти на выборы под антисоветским и антисталинским идеологическим флагом может только самоубийца.
Взять открыто неосоветский флаг и обвинить Путина в антисоветизме? Увы, либералы уже слишком сильно им, антисоветизмом замарались, и их крутому повороту в сторону советизма никто бы не поверил. Кроме того, наши либералы всегда ориентировались на некое московское мобилизуемое энергичное, мускулистое меньшинство. Они понимают, что если на улицу и выйдут антипутинские толпы, то это будут толпы, состоящие из так называемых успешных людей. А подобные люди не примут просоветских идеологем как основы антипутинской мобилизации. Да, именно в качестве основы! В качестве дополнительного элемента данный контингент готов принять не только удальцовских леволибералов, но и зюгановцев. Но основным элементом, вокруг которого все остальное должно вращаться, должен быть накаленный антисоветский либерализм. Убедительный для Запада. Да и для самого антипутинского — прозападного и успешного — контингента.
Читать дальше