Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Понимал он и то, сколь непопулярна блокада не только в Англии, в которой уже через год разразился кризис, но и в большинстве европейских государств: промышленность ни одного из них, в том числе и Франции, не была в состоянии заменить на рынке английские товары. Порты приходили в упадок. Особенно страдали европейцы от отсутствия привычных колониальных товаров: кофе, сахара, чая. Это коснулось и самого Наполеона: он с большим трудом обходился без кофе. А вот отсутствие сахара сумел преодолеть: установил огромную премию тому, кто изобретёт технологию производства сахара из свёклы. Стимул оказался действенным: скоро в Европе появился дешёвый свекольный сахар.

Это всего лишь один пример того, как континентальная блокада стимулировала развитие промышленности на европейском континенте. Но оценить это смогли только промышленники, избавленные, наконец, от самого мощного конкурента. Впрочем, поначалу никто не осмеливался роптать: молниеносный разгром Пруссии поверг в ужас всех.

В Англии понимали: если Наполеону удастся задуманное, Британию ждёт крах. Оставалось в третий раз обратиться за помощью к России (пообещав, разумеется, Александру Павловичу беспрецедентную финансовую поддержку). В общем, всё, как всегда: за кровь русских солдат золото должен был получить самодержец – «хозяин земли русской».

А между тем Наполеон воевать с Россией не хотел. Его в тот момент интересовали западные соседи, а Александру он пока (!) верил: тот же обещал в Тильзите примкнуть к континентальной блокаде. В то, что слово своё русский государь сдержит, верил не только император – верила вся Франция, уставшая от непрерывных войн. Мирный договор, превративший вчерашнего врага в друга, французы называли Тильзитским чудом. Это чудо обещало покой и отдых.

Но Наполеон ждал от своего русского союзника реальной помощи. Именно Россия могла полностью закрыть для английских судов вход в порты Балтийского моря. Для этого нужно было не только не допускать англичан в свои воды, но и договориться с Данией (эта страна – давний партнёр Франции, так что особого сопротивления ждать не приходилось) и заставить Швецию порвать со своим союзником, Англией. Это – сложнее. Но не зря ведь в Тильзите договорились, что Россия может забрать себе Финляндию…

С этим Александр не замедлил. Пока он уверял шведского представителя в вечной дружбе и нерушимой приверженности миру, русские войска внезапно перешли границу и вступили в Финляндию.

Тем не менее выполнить то, к чему его понуждал Наполеон, Александру было непросто, даже если бы он этого искренне хотел. Мало того, что Тильзитский мирный договор в определённых кругах петербургского общества встретили в штыки. Это нетрудно понять: из тысячи двухсот судов, входивших ежегодно в Неву, более шестисот шли под английским флагом и везли в столицу и из неё огромное количество товаров. Континентальная блокада прервала этот поток и за короткое время успела нанести ущерб интересам весьма влиятельной публики, прежде всего землевладельцев и купцов, которые вывозили на Британские острова хлеб и лес, а взамен получали не только деньги, но и высококачественные промышленные изделия. Разрыв с Лондоном грозил разрушить привычный образ жизни, а многих и разорить.

Дошло до того, что один из самых знаменитых наполеоновских маршалов, Жан де Дьё Сульт, командовавший французскими войсками в Берлине, предупредил Александра, что какой-то прусский офицер задумал покушение на его жизнь и – это главное – уверенно рассчитывает на содействие недовольных русских. Не исключено, что это своевременное сообщение спасло императора.

А Наполеон тем временем старался подвигнуть своего русского союзника хоть на какие-то решительные действия, прежде всего – на разрыв с Англией.

Трудно сказать, подействовали ли уговоры Наполеона. А вот цинизм, жестокость и грубость английской политики подействовали. Дело в том, что англичане в знак протеста против континентальной блокады разрушили копенгагенский порт – подвергнув его беспощадной бомбардировке с моря. Александр был возмущён. В резкой ноте он напомнил о принципах морского права, провозглашенных его бабкой, и объявил Великобритании войну. Поход в Индию вполне укладывался в отношения, сложившиеся между Россией, Англией и Францией.

Этим и воспользовался Наполеон. 2 февраля 1808 года он написал царю: «Армия в пятьдесят тысяч человек, наполовину русская, наполовину французская… направившись через Константинополь в Азию, ещё не дойдя до Евфрата, заставит дрожать Англию и поставит её на колени перед континентом… Ваше величество и я предпочли бы наслаждаться миром и проводить жизнь среди наших обширных империй, оживляя их и водворяя в них благоденствие посредством развития искусств и благодетельного управления, но враги всего света не позволяют нам этого. Мы должны увеличивать наши владения вопреки нашей воле. Мудрость и политическое сознание велят делать то, что предписывает судьба, – идти туда, куда влечет нас неудержимый ход событий… Тильзитский договор должен регулировать судьбы мира…»