Сергей Кара-Мурза - Оппозиция, или как противостоять Путину

Не лучшую схему выбрал Бабурин и для защиты Н.И. Рыжкова: он, мол, уже тысячу раз говорил о том, как его предал Горбачев. Да кого сегодня интересуют интриги и предательства Горбачева? Разве о нем речь? Вопрос-то был: как Рыжков, за которого нас просят голосовать как за лидера крупного движения оппозиции, объясняет свои действия на посту Председателя Совета Министров СССР? Действия, которые были важной частью механизма перестройки и прямо привели страну к катастрофе. Ведь если Рыжков не понял разрушительной сути этих действий, не вскрыл того способа, которым его, Рыжкова, заставили эти действия совершать, — то, значит, он и снова может совершить нечто подобное. За битого двух небитых дают, это так. Но только если битый учится на своих шишках и объясняет другим.

Пока что от ведущих фигур команды Горбачева — Рыжкова и Лукьянова — анализа перестройки «изнутри» мы не слышали. Только заверения в верности социализму и негодование в адрес ренегатов — разрушителей СССР. Но ведь никто их и не считает ни изменниками, ни агентами ЦРУ, никто не ставит их на одну доску с Горбачевым и Яковлевым. Людям важно услышать именно их, крупных советских руководителей, коммунистов и патриотов, которые по какой-то причине стали орудием в руках изменников. От кого же нам еще ждать откровений и уроков?

Исходя из моего самоанализа, предположу, что думает типичный коммунист как член партии, приведшей СССР к поражению.

Во-первых, да, я не могу спать спокойно. Сейчас уже не так, а в 1990–1991 гг., помню, и сна в нормальном смысле слова не было. Непрерывно думаешь, прямо во сне, но как будто наяву: как же так? в чем коренная ошибка? как же так меня одурачили? как же я, идиот, соучаствовал во всем этом? И первый вывод, что я сделал после пяти лет лихорадочной «ликвидации безграмотности», таков: нами всеми было легко манипулировать, потому что мы действительно «не знали общества, в котором живем»— а наши враги знали. Во всяком случае, знали, куда и как ударить.

Потому-то и не увидели мы (даже критики) смертельного смысла законов о «социалистическом предприятии» и кооперативах. А это было как удар шилом в почку: и не слышно, и крови не видно, а человек умирает в болевом шоке. И кто из попутчиков в трамвае его ударил, не понять. А потом: «мы хотели как лучше». Ведь легким надрезом вскрыли и обескровили всю финансовую систему страны и одновременно разрушили потребительский рынок. И именно после дефицита тех двух лет большинство советских людей стало сторонниками «рынка» — поддержало ликвидацию советского строя. Теперь каются, да не вернешь.

Почему же советские люди, включая, мне кажется, и Рыжкова, тогда сразу не поняли, что происходит? Потому, что мы совершенно не знали сокровенной сути рыночной и нашей, нерыночной, экономики. Не понимали из-за потрясающего убожества нашего теоретического багажа. Мы не знали уже даже русских мыслителей — народников, анархистов, православных экономистов, Чаянова. А потом мимо нас прошло все знание о нерыночных обществах, накопленное антропологами после войны, огромное знание о Японии, накопленное учеными США, — а это все было и о нас. Мы даже забыли Сталина, его определение капиталистической и социалистической экономики стали считать пустым идеологическим штампом. А он, пожалуй, лучше ученых марксистов понимал наше хозяйство именно потому, что дотошно изучал Священное Писание и христианскую теологию — духовную основу нерыночного хозяйства. И его определение— это просто формула, которой описал два несводимых типа хозяйства Аристотель. Формула, которая нисколько не утратила смысла и сегодня.

На мой взгляд, честное признание в том, что мы в 1985–1991 годы проиграли бой (даже его не заметили) и сдали важные позиции из-за того, что были плохо вооружены знанием, просто не готовы, — нисколько не порочит нынешних коммунистов. А вот говорить, что я, мол, всегда был умным, да меня подставили, — значит потерять значительную часть избирателей.

Вообще, я считаю, что КПРФ много теряет оттого, что избегает хотя бы сформулировать вопросы о главных дефектах социалистического проекта в СССР. Сейчас, конечно, дать исчерпывающий ответ на эти вопросы еще невозможно, но не следует их замалчивать. Люди-то их себе задают. И придумывают ответы, в основном неправильные — подсказанные «демократами». Эти ответы проникают даже в документы КПРФ, в выступления ее лидеров. И мы опять на ниточках, за которые дергают невидимые «архитекторы». Взять хотя бы миф о неконкурентоспособное™ советской экономики. Не выдержали, мол, соревнования с Западом, вот и рухнул СССР.