Ричард Пайпс - Два пути России

Таким образом, история России показывает, что частная собственность является необходимой, но недостаточной предпосылкой свободы. В последние полтора века своего существования царский режим неукоснительно соблюдал права собственности сначала на землю, а затем на капитал. Так, декабристы, дворяне, принадлежавшие к ряду самых знатных аристократических семей России, после поднятого ими в 1825 году восстания против царя были подвергнуты казням и ссылкам, но их поместья остались нетронутыми, чего не могло бы произойти столетием раньше. Александр Герцен, эмигрант, который на чем свет стоит честил царизм в западноевропейской печати, не испытывал никаких трудностей с получением поступавшего через европейские банки приличного дохода от его поместий в России. А мать Ленина, у которой один сын был казнен за покушение на царя, а другие дети побывали в тюрьме и ссылке, до последних своих дней получала пенсию, назначенную ей как вдове государственного чиновника.

Тем не менее, при всем уважении, какое царское правительство проявляло к правам собственности российских подданных, с их гражданскими правами оно считалось мало, а с политическими – вообще нисколько. Крепостные до их освобождения в 1861 году были просто живым имуществом, и помещики могли подвергнуть их порке, отправить в Сибирь на каторгу или отдать на всю жизнь в солдаты. Другие, включая дворян, могли быть в административном порядке задержаны и (в нарушение жалованной грамоты 1785 года) лишены свободы по подозрению в политическом преступлении. Свою возраставшую экономическую силу общество не в состоянии было обратить в гарантии личных свобод, потому что все рычаги управления находились в руках самодержавия.

Политическая свобода и гражданские права появились в России в 1905–1906 годах не как естественное развитие народной власти, осуществляемой посредством собственности и права, а как отчаянная попытка монархии предотвратить грозившую революцию. Когда же десятилетие спустя революция все-таки разразилась, все свободы и права, вместе с собственностью, унеслись и растаяли в голубой дымке, потому что не имели в стране сколько-нибудь прочных оснований. Опыт России показывает, что свобода не может быть учреждена законодательным актом, она должна вырасти постепенно, в тесном содружестве с собственностью и правом. Ибо если склонность к присвоению заложена в природу человека, то уважение к чужой собственности – и свободе – в его природе отсутствует.

Это уважение надо прививать, пока оно не пустит такие глубокие корни в народном сознании, что тщетными окажутся любые попытки их вырвать.