Сергей Кара-Мурза - Демонтаж народа. Учебник межнациональных отношений

На республиканских выборах президента А. Хузангаю не хватило для победы 0,7 % голосов, на выборах декабря 1993 г. он получил лишь 6,3 %, на третьих выборах 1997 г. националисты получили совсем мало голосов. Эта программа лишилась поддержки.

Примечательно, что в этой «конституции» Северный Кавказ в Россию не включен – он входит в «ряд других республик». Это было правовое и идеологическое обоснование развала.

Политическое разделение СССР в «конституции» Сахарова дополнялось и изменением типа хозяйства. В ст. 45 сказано: Основой экономического регулирования в Союзе являются принципы рынка и конкуренции» [38, с. 276].

Старовойтову в разгар войны в Нагорном Карабахе в регионе называли «цинковой леди».

Замечу, что сами-то они не горят и не тонут – горят школьники в Осетии и пассажиры в московском метро.

С трудом верится, но депутат, видимо, не знал о таком остроумном лозунге «народных фронтов»: «Утопим евреев в русской крови».

Кстати, другие соратники Горбачева, наоборот, обвиняли Ленина за то, что он «не принял идеи автономизации, предложенной Сталиным».

Они переправляли через реку Аракс в Иран советские телевизоры и за один телевизор получали автомат Калашникова.

В своем проекте «конституции» 1989 г. Сахаров пишет: «В долгосрочной перспективе Союз стремится к конвергенции социалистической и капиталистической систем… Политическим выражением такого сближения должно стать создание в будущем Мирового правительства».

Вообще, антисоветская пропаганда в области национальных отношений работала как слаженный механизм сразу на два фронта: одну и ту же советскую установку А.Д. Сахаров мог трактовать как русский шовинизм, а его коллега И.Р. Шафаревич – как марксистскую русофобию.

Как ни странно, мысль о дискриминации русских в советской системе образования стала фирменной у российских интеллектуалов-этнонационалистов. В книге 2005 г. В. Д. Соловей сообщает как нечто ужасное: «К моменту последней советской переписи населения (1989 г.) доля лиц с высшим образованием, особенно с учеными степенями, среди титульных народов союзных и многих автономных республик была выше среднесоюзного уровня и заметно выше по сравнению с русскими, проживающими в этих республиках. Так, например, в Якутии на 1000 человек в возрасте 15 лет и старше среди якутов приходилось 140 человек с высшим и незаконченным высшим образованием, среди русских – 128 человек» [64, с. 160]. Что из этого следует? Ничего. В местностях с нерусским населением значительная часть интеллигенции массовых профессий, прежде всего учителей и врачей, готовится именно из молодежи местной национальности. Что плохого в том, что якутскому языку якутских детей учат педагоги якуты? Кроме того, среди молодых людей, которые уезжают учиться в вузах европейской части России и там остаются, гораздо больше русских, чем якутов. Даже удивительно, что такая примитивная пропаганда была востребована в течение 20 лет.

А.Й. Элез резонно замечает: «Проправительственная печать не называет РФ « самопровозглашенной ». Известно, однако, что независимость от Грузии была поддержана большинством населения Абхазии (что в известной мере доказал и ход войны за эту независимость), а сегодня поддерживается практически всем ее населением, в то время как Россия обрела независимость от СССР (что и знаменовало конец СССР) в нарушение воли большинства ее населения, выраженной на всесоюзном референдуме, и не спрашивая согласия руководства СССР [168, с. 45].

И Дудаев, и Масхадов вначале тоже говорили о том, что большинство чеченцев принимало государственность СССР, но власть ельцинской Москвы имела для них сомнительную легитимность. На фоне начавшейся войны эти рассуждения потеряли смысл, но при анализе всего процесса демонтажа страны их полезно учесть.

Применялись и экономические меры – тем регионам, которые ввели ограничения на перемещения товаров (продовольствия), прекратили поставки горюче-смазочных материалов [132].

Например, в силу пространственных, экономических и социальных причин сеть железных дорог складывалась в России совсем иначе, чем в США. В России эта сеть напоминает «скелет рыбы», и отдельные «кости» не конкурировали друг с другом, а были включены в единую систему, в управлении которой очень большую роль играло государство.