Array Сборник - Фототерапия - использование фотографий в психологической практике

Теоретики искусства расширили круг анализируемых медиа-средств с тем, чтобы показать, как в патриархальном обществе взгляд наделяется функцией контроля, классификации, дефиниции и объективизации. Дело не в физиологии, а в доминирующих культурных репрезентациях и в той системе значений, которую они конструируют. Эта система значений непосредственно связана с социальным контролем. Позиция власти ориентирована на сохранение гендерного и расового превосходства, она обусловлена стремлением удержать главенствующие позиции, с высоты которых все, что находится на периферии, воспринимается как «иное». При претензии на универсальность такой взгляд приводит к маргинализации женщин, чернокожих, лиц иного этнического происхождения, геев и лесбиянок.

В культурологических исследованиях последнего времени, посвященных роли аудитории в формировании системы значений, а также противоречивому восприятию окружающих объектов, развивается мысль о полисемичности текста и о том, что его значения постоянно меняются и не являются строго фиксированными (Gamman, Marshment, 1988, 1991). Фотография и художественная практика могут деконструировать различные тексты и показать, как посредством системы репрезентаций происходит конструирование их значений, а затем благодаря этому создать новую систему значений и использовать иные способы прочтения текста.

Таким образом, понимание идентичности предполагает изучение тех конструктов и языков, которые люди используют для обозначения иных гендера, расы, национальности, класса, сексуальной ориентации, возраста, состояния здоровья, а также негативных проекций со стороны тех, кто обладает той или иной властью. Подобное определение идентичности позволяет понять комплексный характер механизма, приводящего к маргинализации разных социальных групп.

Истоки идентичности следует искать отнюдь не в прошлом человека, а в непрекращающейся игре истории, культуры и власти. Если речь идет об индивиде, его идентичность отнюдь не обозначена в паспорте, – она может быть постигнута лишь с учетом сложного взаимодействия различных аспектов субъективности, а также сознательных и бессознательных процессов, посредством которых эти аспекты воспроизводятся в культуре.

«Гендер – это конструкт, генезис которого чаще всего скрыт. Молчаливое коллективное согласие исполнять, продуцировать и поддерживать дискретные и полярные гендеры в качестве культурных иллюзий лишь запутывает тех, кто пытается исследовать механизм их создания. Этот конструкт внушает нам веру в его необходимость и естественность» (Butler, 1990, p. 140).

Однако оспаривание непреложности социальной категории гендера не предполагает отрицания того, что в повседневной жизни она может иметь определенный смысл. Хотя я знаю, что женственность – это конструкт, я осталась женщиной и поэтому так или иначе должна принимать те реальные следствия и культурные ожидания, которые связаны с ним.

Понятие формирующего взгляда было введено такими теоретиками, как Винникотт, Лакан и Фокольт. Все они пытались понять, каким образом механизм отражения позволяет сформировать идентичность человека. Иногда взгляд может выражать любовь и положительное расположение к vis-á-vis , но иногда он может быть назойливым и недоброжелательным.

Поначалу наша идентичность формируется совершенно неосознанно во множестве отражающих нас зеркал, а затем мы продолжаем постигать ее посредством языка и культуры, становясь субъектами различных социальных дискурсов, которые продолжают ее конструировать. «Достаточно хорошая мать», в соответствии с теорией развития Винникотта, является первым «зеркалом» ребенка:

«Когда я смотрю, я становлюсь видимым, а значит, я существую. Сейчас я могу смотреть и видеть. Сейчас я также могу смотреть и творчески воспринимать то, что мне уже известно» (Winnicott, 1971, p. 134).

Однако если мать «застревает» в своей проективной идентификации, передавая ребенку переживаемые ею чувства отчаяния, беспомощности и раздражения, порожденные когда-то в прошлом неадекватностью ее собственной матери, ребенок увидит в этом «зеркале» не себя, но мать. Ребенок будет пытаться адаптироваться к настроению и чувствам матери вместо того, чтобы фокусироваться на своих собственных потребностях и чувствах.

Лакан пишет о «фазе отражения», с которой начинается усвоение ребенком гендерной субъективности и ассоциирование себя с определенной системой значений (Lacan, 1977). Смотрясь в зеркало, ребенок видит не себя, но «гештальт» – целостный внешний образ субъекта. Расхождение между визуальным гештальтом и ощущаемой субъективной реальностью означает, что образ отражает реальность и в то же время является идеализированной репрезентацией, поскольку включает ту целостность и те умения, которыми ребенок не обладает. «Фаза отражения» является началом процесса идентификации ребенка, предполагающего формирование у него зависимости от своей репрезентации, каковой является его физический облик.