Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга - о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

– Это поможет мне, доктор?

– Не знаю, именно поэтому мы и проводим клиническое исследование.

– Хорошо, но это поможет кому-то другому?

– Определенно.

– Отлично! Где мне подписать?

Рандоминизированные контролируемые клинические исследования – единственный способ доказать эффективность той или иной методики, и за годы своей работы я участвовал в организации ряда таких исследований. На данный момент моим наибольшим успехом стало исследование, касающееся применения раствора Люголя для выявления нормальных клеток на границе раковых. Идея заключалась в том, что клетки, которые не окрашиваются в коричневый цвет, являются предраковыми, и эту бомбу замедленного действия можно убрать вместе с опухолью. В общей сложности в нем приняли участие 419 пациентов в двадцати четырех лечебных центрах по всей стране. Менее 10 % пациентов, которым предложили принять участие, отказались от этой возможности, что является неопровержимым подтверждением альтруизма большей части населения Великобритании. Вместе с тем далеко не все клинические испытания представляют одинаковую ценность, и всегда существует опасность злоупотребления ими, когда и без того скудные ресурсы и время талантливых исследователей тратится на доказательство очевидного.

Впервые я повстречал Гордона Смита, ныне профессора акушерства в Кембридже, когда он был старшим ординатором в Глазго; на самом деле он принимал роды у моей жены, когда появился на свет наш сын Джеймс. Хотя разговоры в тот день и были ограничены, я знал, что он весьма талантливый исследователь. Несколько лет спустя Гордон вместе с коллегами опубликовал в рождественском номере «Британского медицинского журнала» («The BMJ») в качестве сатиры на некоторых фанатичных приверженцев доказательной медицины описание полноценного рандомизированного контролируемого клинического исследования по оценке эффективности использования парашюта при прыжке с самолета.

Предлагалась простая методика. Добровольцев случайным образом делили бы на две группы: одну с парашютами и одну без парашютов. Результаты такого исследования могут показаться очевидными, однако они не такие уж и определенные, поскольку некоторые из парашютов могут не раскрыться, а кого-то из участников могут задушить стропы. С другой стороны, некоторым людям без парашютов может повезти приземлиться на стог сена или в сугроб, которые смягчат их падение и позволят им выжить. Таким образом, докажет ли исследование, что парашют необходим и прыгать без него действительно опасно? Далее, чтобы повысить точность результатов, всех выживших требовалось перевести в противоположную группу и повторить эксперимент сначала…

Подобный сценарий был намеренно абсурдным, однако некоторые настоящие рандомизированные контролируемые исследования кажутся не менее нелепыми. Хотя статья и носила насмешливый характер, она подчеркнула важную мысль: если существует какой-то новый метод лечения и неизвестна его эффективность по сравнению с предыдущим, то клиническое исследование непременно нужно проводить. Однако если существует какое-то четкое научное объяснение, почему что-то должно сработать (например, воздействием силы сопротивления воздуха на ткань парашюта), то клинические испытания излишни.

Один из самых сложных и спорных вопросов современной медицины, как предугадать, перенесет ли пациент то или иное лечение. В сопровождении одной из своих дочерей Малкольм тихо и спокойно сидел в ожидании меня. С ним уже успел пообщаться один из специалистов нашего отделения, который, судя по всему, не прошел курс, на котором учат правильно сообщать пациентам плохие новости, так как он прямиком сообщил Малкольму и его дочери информацию о его болезни – раке ротовой полости.

Когда я с ним встретился, Малкольм был очень аккуратно одет и поначалу особо не разговаривал. У него было лицо заядлого курильщица, а багровый оттенок лица вкупе с лопнувшими капиллярами и венами указывали на то, что со спиртным он также был тесно знаком. Таким образом, представившись и немного поговорив с ним, чтобы добиться определенного взаимодоверия, я стал расспрашивать его о курении и употреблении спиртного. В ответ он признался, что немного выпивал каждый день, а на протяжении последних тридцати лет выкуривал по тридцать сигарет в день. Это следовало изменить, и я объяснил ему, что до начала лечения ему придется бросить курить. Он решительно ответил мне, что у него это непременно получится.