Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

По просьбе студентов последнего курса Психоневрологического медицинского института я прочёл несколько лекций об основах общественной медицины и санитарного дела в земствах и городах и о задачах и приёмах построения врачебно-санитарного обслуживания населения в новых условиях после революции.

Ещё до Первой мировой войны, с осени 1913 г. я был избран Учёным советом Психоневрологического института преподавателем и читал для студентов юридического факультета курс «Общественная медицина и санитария». Теперь возник вопрос о возобновлении чтения этого курса для оканчивающих студентов-медиков. Готовясь к этому я сделал всё, чтобы обобщить дореволюционный опыт организации врачебной помощи и санитарного обслуживания, выработанный в процессе развития в России общественной медицины, и выявить новые возможности, возникшие после революции. В самых тяжёлых условиях зимы 1918–1919 гг., при отсутствии топлива, продовольствия и электрического освещения, я упорно работал над выполнением этой задачи. Я хотел, чтобы весь богатейший накопленный опыт мог быть передан новому советскому здравоохранению, чтобы он мог быть использован и в самой подготовке советских врачей. В ряде лекций, прочитанных в Институте усовершенствования врачей, я изложил мои соображения о сущности социально-профилактического направления и о значении опыта общественной медицины. Как раз в то время этот институт приступил к изданию собственного органа — «Архив клинического института для усовершенствования врачей», и в первом его томе была напечатана обширная моя работа «Общественная медицина как наука и как предмет преподавания в высшей медицинской школе и в институтах для усовершенствования врачей». Само развитие и прогресс медицины, как науки, подводит её ко всё возрастающему сосредоточению внимания на вопросах предупреждения болезней, их профилактике. А в условиях народной власти в государстве открывалась практическая возможность перестройки всего здравоохранения и обслуживающей его медицинской науки на началах социальной профилактики и социальной гигиены. Меня глубоко волновала мысль об историческом долге работников прежней общественной медицины, их обязанности передать свой бесценный опыт новым поколениям врачей, облегчить усвоение ими этого опыта уже в процессе учёбы в медвузах.

В те годы (1917–1923) сложились очень дружеские личные отношения у меня и Любови Карповны с Г. С. Кулешей [240] Кулеша Георгий Степанович (1866–1930) — доктор медицинских наук, профессор, патологоанатом. и его семьёй. Он жил в Лесном в собственном доме и вместе с Марией Андреевной, своей женой, много работал в своём саду. Выращенные им розы разных сортов вызывали изумление, так же как исключительные по своим качествам сорта земляники, крыжовника и других ягодников. Георгий Степанович был любителем фотографии, причём одним из очень немногих в то время мастеров цветной фотографии. Во время научной командировки в Индию по изучению холеры он сделал очень много превосходных цветных снимков пышных ярких роз и других тропических цветов. На своих докладах и лекциях он часто демонстрировал их восхищённым слушателям. Обычно среди этих снимков, как бы случайно, оказывались снимки его сада в Лесном с крупными яркими розами. И он изумлял слушателей объявлением, что не только в Индии, но и в Петрограде вырастают такие дивные цветы. Для их культивирования нужны лишь любовь и трудолюбие. Мы с Любовью Карповной обменивались с Георгием Степановичем и Марией Андреевной лучшими сортами наших георгин и малины.

Г. С. Кулеша занимал кафедру патологической анатомии в Государственном институте медицинских знаний (ГИМЗ). Так стал называться прежний медицинский факультет Психоневрологического института. В разговорах с Георгием Степановичем я не раз развивал мысль о своевременности введения преподавания профилактических основ общественной медицины на медфаках. Георгий Степанович вполне соглашался со мною. Для меня было, однако, довольно неожиданным сообщение Кулеши о том, что по его предложению дирекция и Учёный совет ГИМЗ поручили ему переговорить со мною о принятии на себя обязанности преподавания общественной медицины. Я выполнил все указанные мне формальности и приступил к чтению лекций.

Одновременно я участвовал в заседаниях Учёного совета ГИМЗ, в котором часто вместо В. М. Бехтерева председательствовал тогда А. В. Гарвер. С Александром Владимировичем Гарвером я встречался в 1914 г. в совместных военных походах в Восточной Пруссии. Не раз пришлось нам ночевать в одной избе и проводить часы в беседах, в которых Александр Владимирович любил не то в полушутливой форме, а может быть и всерьёз прибегать к научной терминологии для самых обычных житейских явлений и к высоким принципиальным философским положениям, когда дело шло о самых простых вещах.