Андрей Сазонов - Мифы о микробах и вирусах. Как живет наш внутренний мир

Спите спокойно, дорогие друзья! Ваши микроорганизмы не покушаются на целостность вашего генотипа (так, по-научному, называется совокупность всех генов конкретного организма). Микробного генетического терроризма-бандитизма не существует, его выдумали мифотворцы.

Неправ был тот, кто первым сказал: «Меньше знаешь – крепче спишь», и неправы те, кто это повторяет. Крепче спит тот, кто больше знает, потому что чем больше человек знает, тем меньше мифов отравляют или отягощают его жизнь. В знании не только сила, но и спокойствие.

Мы уже говорили о использовании микроорганизмов при лечении некоторых болезней. Пришло время углубиться в эту тему и посмотреть, как можно вышибать клин клином – избавляться от одного микроорганизма при помощи другого.

Было бы странным упускать такую перспективную возможность, «подаренную» нам природой, как использование бактериофагов для борьбы с бактериями, вызывающими инфекционные заболевания. Бактериофаги, как и подавляющее большинство вирусов, обладают специфичным действием. Иначе говоря, они поражают не все бактерии подряд, а действуют с разбором, выбирая жертву по специальным рецепторам – молекулам белков, которые расположены на клеточной мембране. Эту специфичность можно использовать для лечения бактериальных инфекционных заболеваний – использовать бактериофаги вместо антибиотиков, образно говоря «вышибать клин клином».

Ученые очень давно начали работать в этом направлении. Бактериофаги пытались использовать в медицине задолго до появления антибиотиков. Да – задолго до появления! Первый антибиотик пенициллин был впервые применен для лечения бактериальной инфекции в 1941 году, а, например, в Советском Союзе с 1923 года существовал Институт бактериофагов, основанный в Тбилиси известным грузинским микробиологом Георгием Элиава.

Эффективность действия бактериофагов не вызывала сомнений, но вот само это действие не было стабильным.

Во-первых, бактериофаги – живые существа (или условно живые, это уж как вам угодно). А все живое относительно нестабильно и подвержено действию множества факторов. На неживое действует куда меньше факторов, то есть неживое менее чувствительно, чем живое. В результате одна и та же доза бактериофагов в разных случаях (в организмах разных людей) действует по-разному. И если те или иные реакции лекарственного вещества можно предвидеть на основании его химических свойств, то абсолютно невозможно предвидеть все факторы, которые в организме данного человека могут инактивировать (подавить) данный бактериофаг. Физиология – дело тонкое.

Во-вторых, изготовление «живого» биологического препарата является очень сложным делом. Действующий агент (бактериофаг) должен быть жизнеспособным и как можно более чистым, очищенным от всякого сопутствующего биологического «мусора». А очистка представляет большую сложность, поскольку можно применять только «деликатные» способы, которые не убьют, не разрушат бактериофаг.

В-третьих, хранение «живого» биологического препарата тоже непростое дело. Чуть что не так – «живой» препарат становится «мертвым», бактериофаги разрушаются.

Есть и другие проблемы, но перечисленного достаточно для того, чтобы понять, почему с появлением антибиотиков о «лечебных» бактериофагах надолго забыли. Особенно с учетом того, что на первых порах антибиотики казались панацеей, универсальным и все исцеляющим средством. А потом, когда выяснилось, что микроорганизмы вырабатывают к антибиотикам устойчивость и что от «панацеи» в некоторых случаях бывает больше вреда, чем пользы, научный поиск оказался направлен в сторону создания новых, более мощных и менее аллергогенных [25] Аллергенность – способность данного фактора вызывать аллергическую реакцию. антибиотиков. И только с недавних пор наука снова «повернулась лицом» к бактериофагам. Оказалось, что бактериофаги обладают некоторыми преимуществами перед антибиотиками.

Клеточные мембраны некоторых бактерий отличаются особой прочностью. Образно можно назвать их «бронированными». Это происходит вследствие повышенного содержания мурамина, полисахарида, схожего по строению и свойствам, в том числе и по прочности, с целлюлозой. Подавляющее большинство антибиотиков не способно проложить себе дорогу в клетку через мураминовую броню, а вот бактериофаги делают это легко.