Алексей Решетун - Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии

«Вы-то сами именно так и поступаете?» — опять вставил я.

«Я стараюсь. — Эксперт опять посмотрел на меня строго и как-то так, будто видел насквозь. — Я не идеален, но стараюсь относиться к людям так, как хотел бы, чтобы они относились ко мне. Несколько лет назад я ехал в лифте — возвращался после работы, задержался часа на четыре, устал как собака. Вместе со мной в лифт зашел парень лет двадцати пяти. Я поздоровался. Он как-то удивленно посмотрел на меня, и было в его взгляде что-то такое бесконечно тоскливое, что я автоматически спросил: «Все ок?» Парень неуверенно пожал плечами и ничего не ответил. Я сказал: «Что бы ни произошло сегодня, завтра обязательно будет лучше». Он горько усмехнулся и спросил: «Вы оптимист?» Мы разговорились, вышли вместе на моем этаже и еще минут тридцать стояли на площадке. Оказалось, что он поругался с девушкой, которую любил всю жизнь, она от него ушла, и он ехал на верхний этаж для того, чтобы выпрыгнуть из окна, ибо жизнь его кончена. Я рассказал ему пару историй из своей общаговской жизни, и к концу нашего разговора он включил телефон, с которого уже успел отправить прощальное сообщение девушке и друзьям, позвонил приятелю и договорился, что сейчас к нему приедет. Порыв был остановлен, и я уверен, что попытки самоубийства у него уже не будет. Возможно, он теперь уважаемый человек, имеет семью и детей и совсем не помнит о том, что тогда находился в шаге от глупого и рокового поступка».

«Хорошо, а представители второй категории по вашей классификации?» — спросил я.

«А вот эти люди иногда — большие затейники. Многие из них, конечно, заканчивают свою жизнь банально — в петле, прыгая с высоты или под поезд, режут себе вены или травятся лекарствами. Но некоторые, уже приняв решение уйти из жизни и осознав его, включают фантазию. По какой-то причине их совсем не устраивают проверенные поколениями способы самоубийства, и они вносят в них что-то свое, или даже изобретают собственные, уникальные. Например, во время моей интернатуры рабочий металлургического комбината написал записку, в которой рассказал о невозможности жить в одной стране с Гайдарами и Чубайсами, и каким-то образом прыгнул в расплавленный металл. Можете представить, что нам привезли на вскрытие? Кстати, именно люди этой, второй категории, оставляют предсмертные записки (хотя далеко не всегда). Иногда они довольно краткие и лаконичные, написанные непосредственно перед самоубийством, например: «В моей смерти виноват сын. Он меня избил до такой степени, что я не могу жить. Сожгите тело», а иногда — многостраничные послания, адресованные разным людям, с рассуждениями о смысле жизни и ее никчемности, с напутствиями родственникам».

«А вам предоставляют такие записки?» — уточнил я.

«Да что вы! — усмехнулся эксперт. — Нет, конечно. Мы узнаем об их содержании, если они вписаны в протокол осмотра трупа, или в том случае, когда на месте происшествия некачественно осмотрены карманы одежды погибшего, и такую записку находим уже мы в морге. Тогда записка упаковывается в конверт, опечатывается и передается следователю. Читать такие послания всегда интересно и немного жутко — ведь ты понимаешь: человек, писавший это, знал, что его ждет. Иногда он объясняет мотивы ухода из жизни, иногда ограничивается словами прощания. Кстати, в наше время предсмертная записка часто пишется не на бумаге, а на компьютере или на телефоне и отправляется электронным письмом или СМС-сообщением тому, кому адресована».

«Расскажите какие-нибудь интересные случаи самоубийств», — попросил я. Мне почему-то казалось, что и сам эксперт не против поделиться своими наблюдениями.

«Если вас интересует экзотика, то пожалуйста, — кивнул доктор. — Еще в относительно старой судебно-медицинской литературе описан оригинальный способ, которым мужчина лишил себя жизни. Для этого он сконструировал домашнюю гильотину — в инженерном плане довольно добротную. Он мастерил ее долгое время, проводил эксперименты на чурках, рассчитывал высоту, на которую следовало поднять нож для гарантированного отделения головы, и вес ножа, а также соорудил спусковой механизм, который можно было привести в действие, лежа на полу. Затея его увенчалась успехом: голова отделилась от тела за одно падение ножа. Я с подобными выдумками не встречался, но кое-что оригинальное и мне попадалось.

Один молодой мужчина внушил себе, что он ВИЧ-инфицирован. Многочисленные анализы, которые он сдавал по настоянию родственников, постоянно давали отрицательный результат, но нисколько не разубеждали его. Мнительность достигла максимального предела, боязнь смерти от СПИДа полностью завладела молодым человеком, и он принял решение не ждать позорного конца, а решить эту проблему кардинально и сразу. Для этого он взял электрический двужильный провод, один конец сунул в рот, другим обмотал половой член и воткнул провод в розетку. Почему был выбран именно такой способ — остается только догадываться. Если поиграть в психолога, то можно предположить, что свое якобы заражение ВИЧ-инфекцией он связывал с какой-то случайной сексуальной связью и решил наказать именно «виновника» своей беды. Применение электрического тока самоубийцами — не редкость, но для замыкания цепи они обычно используют руки или руку и ногу, а подобное расположение контактов я видел лишь однажды.