Алексей Решетун - Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии

Наибольший дискомфорт неопытному эксперту в суде причиняют, конечно же, адвокаты подсудимого. У них есть задача: добиться оправдания клиента или, на худой конец, сократить будущий срок, и для этого они применяют все способы. Идеальный вариант — это когда грамотный адвокат разобрался в заключении эксперта и задает вопросы по существу. С таким адвокатом приятно общаться, даже если он использует агрессивную тактику, разбирает заключение буквально по буквам, задавая вопросы, «прощупывает» эксперта и пытается определить общий уровень его подготовки, а не только качество конкретной экспертизы. Если адвокат видит, что эксперт подготовлен, ведет себя уверенно, юридически подкован и знает нормативные документы, то направление защиты уходит по другому пути — не по пути судебно-медицинской экспертизы.

Чаще встречается другое. Адвокат отрабатывает гонорар, для чего демонстрирует бурную деятельность. Одной из целей в таких случаях является развал экспертизы или назначение дополнительной либо повторной экспертизы. Даже при неминуемо грозящем подсудимому тюремном сроке подобная тактика, с точки зрения адвоката, оправданна: пока идут все эти следственные действия, подсудимый находится в СИЗО, а не в колонии, где условия содержания гораздо хуже. После обвинительного приговора срок, проведенный в СИЗО, как правило, засчитывается в счет всего срока, и потому в колонии или в тюрьме подсудимый проводит меньше времени. Вот адвокат и растекается мыслью по древу, ищет, за что бы зацепиться в заключении, пытается эксперта смутить, запутать, задает одни и те же вопросы по-разному, вынуждает доктора предполагать, а иногда даже выискивает в тексте орфографические ошибки. Опытный эксперт прекрасно знает все эти адвокатские уловки и не ведется на них, а порой, принимая их, начинает играть с адвокатом в его же игру, в конце выставляя его в не слишком достойном свете. Молодой эксперт таким опытом не обладает и нередко попадается на провокации. К своему первому судебному заседанию я был уже подготовлен начальником и знал, как себя вести. Допрос мой проходил примерно так:

Адвокат (А): «Это ваше заключение?»

Эксперт (Э): «Да, мое».

А: «Вы подтверждаете его?»

Э: «Да, подтверждаю».

А: «Угу… — сделал вид, что изучает текст, как будто видел его в первый раз (это могло длиться до нескольких десятков секунд — требовалось выдержать зловещую паузу). — А вот тут у вас написано, что… — прочел текст из заключения. — Вы подтверждаете это?»

Э: «Да, я же сказал, что подтверждаю».

А: «А какой у вас стаж?»

Вопрос насчет стажа является «сакральным», именно им адвокат пытается смутить эксперта, показать его неуверенность или даже низкую квалификацию. Иногда этот вопрос, особенно заданный врасплох, в самом деле действует на молодого эксперта угнетающе. Эксперт сам понимает, что стаж у него небольшой, и чувствует в связи с этим определенную уязвимость. Если адвокат поймет по интонации доктора, что тот в себе не уверен, он сделает все возможное для того, чтобы еще больше смутить его. Поэтому мне было строго-настрого наказано отвечать на этот вопрос уверенно и с достоинством.

«Один год!» — выдал я голосом Василия Алибабаевича из фильма «Джентльмены удачи», даже с некоторым вызовом.

«Угу… — снова фальшиво огорчился адвокат и сделал мхатовскую паузу. — Вы считаете, что обладаете квалификацией для того, чтобы проводить подобные экспертизы?»

После стажа квалификация занимает второе место в списке каверзных вопросов. Спрашивает адвокат всегда с риторической интонацией, и всем присутствующим, включая эксперта, становится сразу ясно: эксперт никакой квалификацией не обладает, он зеленый недоучка, ни черта не понимающий в экспертизе из-за отсутствия опыта. Иногда после этого вопроса сразу же следует второй: «Скажите, сколько подобных трупов вы уже исследовали за время своей практики?», и если этот труп первый или второй (третий, пятый), то адвокат опять опускает глаза в текст, мычит как бы себе под нос, но так, чтобы все слышали: «Мда-а…» и снова замирает в паузе.

Все это действует очень тягостно на неподготовленного эксперта, он начинает сомневаться в себе, особенно если сразу же после вопросов адвокат приводит какие-то данные, не относящиеся к конкретной экспертизе, но выглядящие солидно, — например, выдержки из какого-то руководства или мнение специалиста, называемое «независимой экспертизой». Люди, присутствующие в зале судебного заседания, конечно же, смотрят на выступающих и иногда даже позволяют себе комментировать те или иные вопросы и ответы. Если в придачу ко всему у эксперта есть так называемая боязнь сцены, то ситуация может стать для него мучительной и даже позорной.