Лоран Мизери - Кожа. Как у тебя дела?

У Флоранс волчанка. Она принимает гидроксихлорохин в таблетках и использует кремы и мази с кортикостероидами. Заболевание началось после смерти ее матери от рака груди 15 лет назад. С тех пор она заметила, что всякий раз, когда слышит, что какая-нибудь женщина заболела раком груди, у нее случается обострение. Через три года она решила начать психотерапию и пришла к выводу, что обострения волчанки стали менее выраженными, а главное, более редкими.

Марселю 55 лет, он водитель-дальнобойщик. Он произвел впечатление человека, которому нравится изображать из себя крутого парня. С 20 лет у него псориаз. К 50 годам заболевание усилилось, и потребовалось пройти два курса биотерапии, так и не принесших заметных результатов. Когда у Марселя настойчиво спрашивают, нет ли какого-нибудь стрессового фактора, он отвечает отрицательно. Но вид у него озабоченный и даже подавленный, тогда как по характеру он, скорее, жизнелюб и всегда готов шутить по любому поводу. Через некоторое время стало известно, что он предпринял попытку самоубийства, которая, к счастью, оказалась неудачной. После этого он не сразу возобновляет лечение от псориаза, но проходит курс антидепрессивной терапии и посещает психотерапевта. Марсель становится гораздо разговорчивее и объясняет, что мучительно переживал развод, которому предшествовали долгие годы глубокого непонимания с супругой, в то время как на работе он испытывал стресс из-за постоянно растущего объема работ. В конце концов через три месяца он возобновляет лечение от псориаза. К нему вернулось чувство юмора, еще через полгода он встретил другую женщину и прошел курс антидепрессивной терапии. Он продолжает сеансы психотерапии и отмечает, что его научили говорить по-настоящему, и теперь он чувствует себя просто замечательно.

Обе эти истории наглядно показывают, что важно признать наличие стресса и проблем в жизни – это может влиять на развитие заболевания, к тому же просто полезно передавать их словами.

Важно, чтобы врачи и больные или их окружение могли выявлять депрессию: как мы уже видели, она может усугублять течение псориаза и других заболеваний кожи как по биологическим причинам, так и из-за плохой переносимости стресса, алкогольной или табачной зависимости или, наконец, из-за низкой мотивации к лечению. Приведем в качестве примера еще одну историю.

Венсану 23 года. У него атопический дерматит с трехмесячного возраста, но со временем заболевание почти перестало его беспокоить, а смягчающие средства он применял лишь иногда и совсем редко пользовался такролимусом. К 21 году атопический дерматит обострился, но Венсан больше не лечился. Зуд становился все сильнее и сильнее. Молодой человек решился прийти на консультацию только после особенно острого приступа заболевания. Врач назначил ему курс терапии, но Венсан не видел в этом смысла. Врач, заподозрив депрессию, настаивал, и в конечном счете Венсан признался, что чувствует себя плохо, спит мало, ему все надоело, и уже несколько раз возникали мысли о самоубийстве. Венсан заплакал и долго не мог остановить слезы. Его госпитализировали и выписали только через несколько недель. Его состояние, как физическое, так и психическое, значительно улучшилось.

Депрессия – не единственное психическое расстройство, которое может повлиять на течение заболевания, но его еще нужно признать. Об этом и пойдет речь в следующих трех историях.

Вот уже несколько лет у Майален псориаз. Пораженных участков становится все больше, и ограничиваться местным лечением уже не получается. Тогда ей назначают фототерапию – лечение ультрафиолетовыми лучами. В последние годы этот метод применяется все реже, потому что существуют другие терапевтические альтернативы, и количество сеансов фототерапии ограничивают, чтобы не провоцировать риск развития рака кожи. Тем не менее фототерапия все еще эффективна, а действие может сохраняться очень долго после последнего сеанса облучения. Поколебавшись, Майален соглашается пройти курс фототерапии, поскольку не хочет пить таблетки или делать уколы. После 30 сеансов нет никаких результатов, и это удивляет ее дерматолога. Все дело в том, что было научно доказано: уровень тревоги служит более значимым фактором для успеха фототерапии, чем доза полученных ультрафиолетовых лучей, что и подтвердилось в случае с Майален. Наконец она согласилась с тем, что очень встревожена, и начала терапевтический курс. Сейчас она способна воспринимать предлагаемые терапевтические решения спокойнее, в том числе и фототерапию, и, несмотря на тревогу, которую в итоге признала, войти в кабину с ультрафиолетовыми лучами.