Алексей Решетун - Вскрытие покажет - Записки увлеченного судмедэксперта [3-е изд., расш. и доп.]

И это у меня получалось. Я приходил на занятие с чемоданом, что сразу привлекало внимание студентов и заставляло их гадать — что внутри? А чемодан был рабочий, я с ним ездил на вызовы и оказывал судебно-медицинскую помощь населению, и были в нем всякие рабочие приспособления, которыми пользуется эксперт во время осмотра трупа. После демонстрации этих приспособлений, рассказов из экспертной практики и цитат из полицейских протоколов студенты были уже подготовлены к дальнейшей работе.

Другой прием, позволяющий вызывать интерес в студенческой группе, — «взять студента на слабо». Как правило, это работает очень хорошо, и даже те студенты, которые поначалу не хотели идти в секционный зал, в конце занятия уже сами, надев перчатки, проводили исследование, задавали множество вопросов, и было видно, что ими овладел интерес, а страх и неуверенность ушли. Конечно же, это всегда очень приятно наблюдать.

За все годы занятий было всего три или четыре случая, когда кто-то из моих студентов упал в обморок. Обморок — это защитная реакция организма, когда мозг предпочитает отключиться и переждать какой-то сильный стресс. Ничего страшного в обмороке нет, явление это быстро проходит и вреда организму не наносит. В обморок падают по-разному: иногда медленно, постепенно сползая по стене или по товарищам, — и тогда падающего успевают подхватить. В других случаях человек словно бы складывается и валится на пол, при этом если не повезет, то он может удариться головой. Окружающие не успевают его подхватить, потому что все происходит быстро, и только звук удара головы о мраморный пол (весьма характерный) отвлекает студентов от занятия. Упавшего под испуганные взгляды студенток тут же выносят в коридор, где он быстро приходит в себя. Природа так все продумала, что даже при таком падении человек не причиняет себе никаких повреждений. Интересно, что на моей памяти в обморок падали исключительно молодые люди и никогда — девушки. Видимо, женский организм и вправду сильнее мужского, и уж если женщина приняла решение пойти в секционный зал, то ее уже ничего не может остановить — ни вид покойников, ни запах, ни громкие звуки, и даже уходить не захочет.

Я провожу занятия у разных студентов — будущих медиков, юристов, курсантов различных академий. И всегда очень приятно видеть, что студенты, несмотря на все перемены в студенческой жизни, в целом такие же, какими были мы. В каждой студенческой группе есть «ботаники», которые стараются изо всех сил для того, чтобы получить исключительно отличную оценку, есть хулиганы и раздолбаи, есть люди, которые оказались в медицинском вузе случайно. Да и сама система обучения сейчас изменилась. Как-то я вел занятия у студентов шестого курса одного из медицинских университетов Москвы и удивился, когда из тринадцати человек пришли только шесть. На вопрос «А где же остальные?» мне ответили: «Да неохота им, они и не пришли». Я удивился еще больше — «У вас что, теперь свободное посещение?» Ага, сказали мне, так точно. Честно говоря, я не поверил. На следующий день спросил профессора, так ли это. И удивился еще раз: оказалось, что занятия теперь идут по западной системе: не хочешь ходить на занятия — не ходи. Главное, чтобы сдал зачет и экзамен. «А как же, — спрашиваю я, — клинические дисциплины, где нужно видеть больного, разговаривать с ним, щупать его?» А точно так же! То есть студент может даже не объяснять причины своего отсутствия. Не пришел — и все. На мой взгляд, это неправильно. В большом городе много соблазнов, которые отвлекают от учебы, а ответственность присуща далеко не всем студентам (сам таким был). По-моему, вводить свободное посещение у нас еще рановато.

Также я занимаюсь с ординаторами и интернами. Чтобы стать судебно-медицинским экспертом, нужно пройти обязательные этапы обучения: окончить медицинский вуз (обучение длится шесть лет) и пройти постдипломную подготовку (год интернатуры или два года ординатуры). После этого вы получаете сертификат специалиста и право работать по специальности. С 2018 года интернатуру отменили, и теперь всем вчерашним студентам нужно будет потратить еще два года на получение сертификата.

У интернов и ординаторов всегда были наставники — врачам нельзя учиться только по книгам, нужен профессионал, который научит тебя работать практически. Кажется, еще совсем недавно уважаемые Михаил Валентинович Тарабцев, Валерий Авимович Загребаев и Валерий Иванович Фролов лепили из меня специалиста. Делали они это по-отечески, совмещая политику кнута и пряника, и я им безмерно благодарен за такую науку. Сейчас я сам такой наставник, подготовил более десяти специалистов. Некоторые ушли из специальности, но большинство работает. Ординаторы — это не студенты. Это люди, которые сознательно пришли в специальность с желанием стать судебным медиком. Тем удивительнее, что среди них иногда попадаются такие, которые попали в судебную медицину случайно. По блату, или за деньги, или по какой-то другой причине, но такие люди встречаются мне почти каждый год. Одна девушка, поступив в ординатуру, была искренне удивлена, узнав, что для того, чтобы работать экспертом, нужно знать анатомию. Заниматься с ней было очень трудно, потому что начинать нужно было с самых основ нормальной анатомии (ее учат на первом курсе института), нормальной физиологии и патологической анатомии. То есть ей предстояло практически заново получать высшее образование. К счастью, она не окончила учебу, вышла замуж и уехала с мужем-военным куда-то на Север. Другой молодой человек пошел учиться судебной медицине, поверив слухам о «красивой халяве», которая ждет обучающихся на кафедре, и был разочарован тем, что нужно каждый день ходить на учебу. Обладая скудным словарным запасом, он страдал, надиктовывая акты, а потом страдал опять, когда исправлял текст по замечаниям, сделанным наставником. В конце концов он изобрел гениальный способ поумнеть — тупо скопировал чужие тексты и выдал их за свои. Но каждый эксперт относится к составленным им актам как к собственным детям. И уж разумеется, он знает наизусть все выражения, обороты, фразы — все вплоть до запятых. Хитрец был разоблачен, подвергнут общественному презрению и с позором убыл в неизвестном направлении. Скорее всего, он выучился на какую-нибудь другую медицинскую специальность.