Ласло Мерё - Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности

Методы преподавания конвертируемых знаний формируются уже сейчас, но нам пока что далеко до появления каких-либо конкретных дидактических принципов. Однако мы уже видим, что обучение конкретным профессиям все больше и больше вытесняется привитием студентам навыков понимания вещей в более общих рамках. В каждой крупной области деятельности существует всеобъемлющее мировоззрение, профессиональный образ мышления. Те, кто глубоко постигает это мировоззрение, получает хорошие шансы на усвоение общей картины даже в резко меняющихся ситуациях Диконии, и это помогает им ориентироваться в новых и неожиданных обстоятельствах.

Разумеется, чтобы конвертировать знания, нужно прежде всего ими обладать. Доскональное понимание науки Тихонии по-прежнему необходимо, но с меньшим упором на подробности и с бо́льшим — на общую картину. Как-то раз мой отец и мой дядя — обоим было тогда уже за восемьдесят — рассуждали о том, что теряют остроту ума. Тогда дядя заметил: «Нам еще повезло — у нас, по крайней мере, было что терять».

Для формирования конвертируемых знаний в первую очередь нужно преподавать не научные и не практические аспекты Диконии. Достаточно понимать всего несколько общих принципов. Нет смысла изучать конкретных «черных лебедей», если мы всего лишь объясняем их появление задним числом. Знания об одном «черном лебеде» не помогут нам понять следующего, тем более предсказать его. Но именно из-за возможности появления «черных лебедей» в каждой профессии необходимо изучать общую картину. Только так студент может подготовиться и противопоставить очередному «черному лебедю», когда тот возникнет, логичное, но гибкое профессиональное мышление, которое сможет приспособиться к радикальным изменениям мира.

Один знаменитый профессор медицины в начале каждого семестра проводил собрание сотрудников своего факультета, на котором обсуждалось содержание лекций на семестр. Как рассказывает один молодой доцент, запланированные профессором лекции по функции почек вызвали бурную дискуссию среди специалистов-урологов, присутствовавших на совещании. Через некоторое время профессор положил конец их спору, сказав: «В этом семестре почки будут работать вот так». В его словах не было цинизма. Он имел в виду, что, хотя отдельные детали курса лекций могут быть спорными, этот курс даст студентам хорошее представление об общих принципах работы человеческих органов. Возможно, той же цели можно было добиться и с другим курсом. Однако значение имеет не то, каким именно подробностям функции почек будет уделено особое внимание, а передача студентам образа мышления, который поможет им понять, как устроена медицинская профессия.

Идея о том, что понимание общей картины может помочь в решении конкретных проблем, далеко не нова. Жрецы Древнего Египта применяли для заучивания длинных перечней мнемонический метод локусов , а поскольку в то время грамотность не была широко распространена, память играла гораздо более важную роль в сохранении и передаче знаний, чем сейчас. При использовании метода локусов нужно представлять себе, что объекты, которые необходимо запомнить, находятся рядом с определенными предметами в хорошо знакомом месте со сложной структурой (например, в храме). Ассоциация каждого объекта с таким локусом позволяет организовать большой набор объектов так, что его элементы можно вспомнить даже через много лет [135] О методе локусов см. Mérő (1990), р. 107, или http://en.wikipedia.org/wiki/Mnemonic ( https://ru.wikipedia.org/wiki/Метод_локусов ). .

Знаменитый русский психолог Александр Лурия в течение нескольких десятилетий изучал одного человека, обладавшего необычайно хорошей памятью. Однажды Лурия попросил его вспомнить длинный ряд слов, которые ему предложили запомнить за пятнадцать лет до этого. Пациент закрыл глаза, сделал паузу и заговорил: «Да-да… Это было у вас на той квартире… Вы сидели за столом, а я на качалке… Вы были в сером костюме и смотрели на меня так… Вот… Я вижу, что вы мне говорили…» [136] Luria (1987), р. 12. После этого он безошибочно повторил все те слова, которые Лурия давным-давно предложил ему запомнить. Этот человек всегда ассоциировал слова, которые хотел запомнить, со зданиями на Невском проспекте, главной улице Ленинграда (ныне снова ставшего Санкт-Петербургом). Он мог точно вспомнить, как выглядел Невский в то время, когда он связал эти конкретные слова с деталями его архитектуры. Чтобы успешно выполнить этот замечательный трюк, ему, как и древнеегипетским жрецам, нужна была общая картина, которую он знал до мельчайших подробностей.