Ласло Мерё - Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности

Бизнесу нельзя научиться по книгам — точно так же, как невозможно стать успешным скульптором или писателем, просто прочитав учебник. Не столь важно, начинаете ли вы свою карьеру историком, философом или астрономом. Если вы надеетесь войти в число успешных деловых умов, вам придется несколько раз за свою карьеру, при каждом случае проявления условий Диконии, конвертировать имеющиеся у вас знания в нечто совершенно иное. Таким образом, самая важная цель образования в XXI веке сводится к формированию надежной основы в какой-либо дисциплине и развитию способности к творческому конвертированию знаний по мере появления благоприятных возможностей. Деловой ум — это Казанова нашего времени, интеллектуальный авантюрист, способный применять знания и воображение в самых разных ситуациях, причем зачастую в областях очень далеких от той сферы, в которой он изначально получил эти знания.

Разумеется, деловые умы, отличающиеся свободным полетом мысли, не могут осуществлять свои идеи без помощи профессионалов, способных преобразовывать их грандиозные замыслы в изделия, услуги и коммерческие модели. Профессионалам также приходится по мере необходимости конвертировать свои знания в нечто полезное для осуществления очередной диконской мечты делового ума. Победителями в XXI веке окажутся те страны, которые сумеют обеспечить подготовку не только самых лучших деловых умов, но и поддерживающих их обученных специалистов, обладающих глубокими и конвертируемыми профессиональными знаниями. Значение будут иметь не столько те области, к которым относятся эти знания, сколько способность их конвертировать.

Я бы не советовал студентам университетов ориентироваться при выборе области деятельности на потребности сегодняшнего рынка. Как знать, что окажется востребовано завтра? Вместо этого я сказал бы: «Почти не имеет значения, чему именно вы учитесь. Важно лишь серьезно относиться к учебе, познавать взаимосвязи между вещами и идеями, и тогда вы будете востребованы, куда бы ни повернулся мир, потому что сможете применить свои широкие знания и умения в самых разных ситуациях».

В главе 9, «Уровни дикости», мы видели, что инновации автоматически усиливают все четыре фактора, ведущие к проявлению Диконии. Но мы также видели, что некоторые люди могут быть ограблены инновациями, если специализированные знания, благодаря которым они могли заниматься высококвалифицированной и востребованной деятельностью, теряют свою ценность. Сравнительное преимущество таких людей может исчезнуть, и, возможно, им придется зарабатывать на жизнь в какой-нибудь совершенно другой области. Я обычно говорю своим студентам — и психологам, и инженерам, — что лет через двадцать по меньшей мере половина, а может быть, и три четверти из них будут заниматься совершенно не тем, к чему они сегодня готовятся.

Удивляет меня то обстоятельство, что сегодняшних двадцатилетних это известие, по-видимому, абсолютно не удивляет. Даже если они не знакомы с наукой Диконии и логикой чудес, они почти не могут представить себе, что в течение сорока или пятидесяти лет будут заниматься одним и тем же делом. Такой образ мышления присутствует даже у тех, кто готовится стать учителем или врачом. Возможно, они и будут учить или лечить всю свою жизнь, но станут использовать при этом настолько иные средства и работать в настолько иных условиях и настолько по-иному, что это будет почти эквивалентно смене профессии, причем им придется узнать много такого, о чем они даже не думают, учась в университете.

Из самой природы Диконии вытекает, что мы зачастую не можем вообразить, что именно подтолкнет нас к переменам. Иногда мы даже не можем себе представить, какие неожиданности могут нас подстерегать. Тем не менее мы можем ожидать, что нам придется радикально изменить профессию и начать сначала в какой-нибудь новой области — возможно, даже не раз. Поэтому важнее иметь гибкое мировоззрение, нежели узкую специализацию.

Так было не всегда. В последние несколько столетий двигателем социально-экономического развития и критерием личного успеха были специализированные профессиональные знания. В XXI веке эта роль все больше переходит к знаниям конвертируемым. Древние считали способность предсказывать будущее признаком необычайного ума. Например, в романе «Империя» Стивена Сейлора, действие которого происходит в Древнем Риме, Клавдий размышляет: «История, в отличие от предсказаний, наука неточная, потому что имеет дело с прошлым, которое кануло навсегда, и его не в силах изменить ни боги, ни люди. Но пророчества относятся к настоящему и к будущему, к воле богов, которую еще предстоит раскрыть. Их можно назвать точной наукой — при условии, что прорицатель обладает достаточными познаниями и навыками» [133] Перевод А. К. Смирнова. [134] Saylor (2010), р. 48. . В то время полагали, что учителя, считавшиеся менее умными, чем предсказатели, тем не менее тоже отличаются особым умом, который позволяет им излагать идеи гениев в виде, доступном для широкой общественности. Сегодня признаком ума является способность готовиться к будущему заведомо непредсказуемому.