Марк Абелес - Антропологические традиции

Не ясны, например, и трансформации в контекстах «языковых рынков» современной антропологической продукции и режимах «языковой гегемонии», о которых рассуждает Андре Гингрих. Можно ли списывать успехи и неуспехи сегодняшних антропологических сообществ разных стран на то, что все они оказались в условиях «глобального лингвистического кастового общества» (где язык стал играть неожиданно важную дифференцирующую и стратифицирующую роль)? И какие перспективы в таких условиях у «местной» антропологической продукции?

Не ясны до конца вопросы и о жанрах репрезентации (репрезентации «научной», репрезентации «культурной» и репрезентации «идеологической», на стыке которых, как показывает Джордж Маркус, возникало наибольшее число конфликтов между «исследователями» и «исследуемыми» в антропологической практике последней четверти столетия).

Не ясны критерии оценки антропологического знания на современном этапе, характеризующемся новыми стандартами бюрократизации управления в сфере исследовательской деятельности — стандартами, на которые обращают внимание практически все авторы настоящего сборника. Критерии «менеджерской эффективности» (Кротц), «получения отдачи от инвестированных денег», «перевода научных достижений в формальные статистические показатели роста» (Харвей), «обучения, основанного на результате» (Бошкович, Ван Вик) — что все они значат в приложении к антропологическому (и вообще гуманитарному) знанию сегодня?

Не ясно многое. Но ясно во всяком случае то, что знание (или, лучше сказать, знания ) в сегодняшней антропологии — продукт, на форму и содержание которого воздействуют самые разные факторы, включая фактор растущего противоречия между динамичным, стремительно изменяющимся характером исследуемой реальности и статичным характером самоидентификации ученого как клерка, приписанного к конкретному отсеку корпоративного мира. Стремление сохраниться и продвинуться в этом отсеке, да и сохранить сам отсек, в сильнейшей мере влияет на то, как мы видим «Другую» культуру. «Изменения в обществе, в „поле“ и в самой практике этнографических исследований, — отмечает Джордж Маркус, — так стремительны, что они не успевают адекватно отражаться в дисциплинарном дискурсе. В то же время до сих пор присутствует и остаточное консервативное желание не отражать их в дисциплинарном дискурсе, с тем чтобы сохранить традиционную структуру антропологии как сферы». Еще раз, знание о «них» всегда опосредовано тем, что болит у «нас», поскольку антропология, как не уставал указывать Клиффорд Гирц, не есть естественная наука, но есть межкультурный диалог, в результате которого мы имеем тот компромисс, который ученый предпочитает считать «своим» знанием, «объективным» знанием или чем-либо еще. Эту позицию можно оспорить. Но диалог, в конце концов, на то он и диалог.

Выражаю благодарность всем авторам-коллегам, любезно согласившимся потратить время и усилия на то, чтобы данный сборник мог выйти на русском языке. В англоязычном антропологическом мире обсуждения тенденций в «национальных стилях» дисциплин, подобные предлагаемому в настоящей книге, не новы и за время, прошедшее, условно говоря, с конца 1970-х годов, превратились в своего рода ежедекадный ритуал, проводимый в целях тестирования тех текучих основ, на которых в антропологическом сообществе строится и постоянно перестраивается интеллектуальное и профессиональное единство. Ибо, как заметил проницательный историограф Джордж Стокинг еще в начале 1980-х годов, «несмотря на с виду объединяющую всеохватность термина „антропология“… ясно, что антропология — не столько единая наука, развившаяся входе некоего контовского логико-исторического процесса интеллектуальной дифференциации… сколько несовершенный сплав весьма разных традиций исследований: биологической, исторической, лингвистической, социологической»; и «история этого разноцветия еще не написана» [9] См.: Stocking 1982 — статья, кстати сказать, написанная в рамках такого же обсуждения «национальных традиций» антропологии, появившегося в специальном выпуске журнала «Ethnos». .

Алымов 2006 — Алымов С. С. П. И. Кушнер и развитие советской этнографии в 1920–1950-е годы. М.: ИЭА РАН, 2006.

Артемова 2008 — Артемова О. Ю. Десять лет «первобытности» в постсоветской России: анализ некоторых, преимущественно учебно-методических, публикаций // Этнографическое обозрение. 2008. № 2.