Нина Малькова - «В дружеском кругу своем …» (Вяземский в Петербурге)

Княгиня Волконская с февраля 1829 года жила постоянно в Риме и обещала Вяземским ухаживать за дорогой их сердцу могилой дочери. Многие годы она держала свое слово. Н. В. Гоголь писал Вяземскому из Рима в июне 1838 года: «Не так давно был я вместе с княгиней Зин. Волхонской на знакомой и близкой вашему сердцу могиле. Кусты роз и кипарисы растут; между ними прокрались какие-то незнакомые два-три цветка… Потом я был еще один раз с одним москвичом, знающим вас – и вновь уверился, что эта могила не сирота…».

Итак, в Россию. Но домой едет пока один Петр Андреевич, оставив жену с детьми в Риме. 16 мая 1835 года пароход «Александр» причалил в Кронштадте. Одинокий Вяземский направляется в дом близких ему людей, к семье Карамзиных. Они уже с октября 1833 года живут на Михайловской площади (ныне пл. Искусств) в трехэтажном доме, принадлежавшем генералу Голенищеву-Кутузову (современный дом №3); фасад дома, созданный К. Росси, сохранился до наших дней без переделок. Их квартира находилась на третьем этаже. По воспоминаниям А.О. Смирновой (Россет), «убранство комнат было самое незатейливое: мебели по стенкам с неизбежным овальным столом, окна со шторами, но без занавесок».

Рис. 29. Площадь искусств, дом №3. Фото 1970-х гг.

Здесь по давней традиции продолжал собираться круг людей, близких по духу карамзинским взглядам, друзья, знакомые, не чуждые литературе люди. Первых два этажа дома занимали братья Виельгорские, хорошие знакомые, скорее приятели Вяземского и Пушкина. Но поселившись у Карамзиных, Петр Андреевич первое время не хотел никого видеть: его не отпускала боль утраты и сумрачное настроение. Изредка заходили к нему только Жуковский, пытавшийся отвлечь князя от грустных мыслей легкой болтовней, да Пушкин. Вере Федоровне в Рим идут такие письма: «Провожу почти целый день дома, немногих, или почти еще никого не видел и никого видеть не хочу, разумеется, из посторонних. Жуковский приезжал на несколько часов из Царского Села. Он очень живо и глубоко разделяет нашу скорбь. У Пушкина жена родила сына. Не могу собраться с духом и пойти к нему на нашу квартиру. Мне надобно было бы сходить туда одному и выплакаться на свободе во всех углах, а особенно же в двух или трех. А теперь при родильнице нельзя». Летом он уже пишет жене так: «Жалею очень, что нет здесь Смирновой; ее видел бы я охотно. Она уехала на год и более…». Александра Осиповна Смирнова (Россет) – фрейлина, умная собеседница, с которой Вяземский и Пушкин были в большой дружбе.

Отсюда осенью 1835 года Вяземский перебрался в другой дом на этой же площади. В настоящее время в доме №3 с ноября 1949 года размещается мемориальный музей живописца и графика Исаака Израилевича Бродского, который жил и работал здесь с 1924 по 1939 год.

К осени 1835 года, когда собралась вся семья (а осталось их пятеро – две дочери, Маша и Надя, сын Павлуша, да сами родители) Вяземские нанимают квартиру в доме Петербургского городского главы И. Жербина, здесь же на Михайловской площади.

Поскольку этот дом не сохранился, то ограничимся описанием его у А. Яцевича, большого знатока пушкинского Петербурга: «Этот дом, одна из первых построек на площади, другим фасадом выходил на Инженерную улицу… Первоначально он был трехэтажный, на подвалах, с замками над окнами. Высокий второй этаж имел красиво отделанные окна с сандриками и балюстрадами. Третий этаж был украшен фризом и увенчан небольшим аттиком с гербом». В истории пушкинского Петербурга дом известен как место жительства нескольких современников поэта: литераторов П.П. Свиньина и О.И. Сенковского, польского поэта Адама Мицкевича, поэтов И.И. Козлова и П.А. Вяземского. В 1903 году дом за ветхостью был снесен. Участок долго пустовал, и только в 1938 году по проекту архитектора Н.А. Троцкого здесь было построено здание школы, в которой сейчас размещается Российская гимназия при Государственном Русском музее.

Поселившись в доме И. Жербина, Вяземские постепенно начинают принимать близких друзей: Пушкиных, Жуковского, Виельгорских, братьев Россет. В декабре Петр Андреевич пишет А.О. Смирновой (Россет) заграницу: «Пушкин, Жуковский, Виельгорский, ваши братья (всех чаще Клементий), да еще три-четыре лица обоих полов от времени до времени проводят у нас последние часы суток. Один Клементий владеет тайною рассмешить меня иной раз, когда я бываю в мрачном настроении…». А еще ранее о визитах к Вяземским пишет брату Дмитрию Екатерина Гончарова, свояченица Пушкина: 4 октября 1835 г. «Вчера мы провели вечер у Вяземских, которые недавно вернулись из-за границы. Они там потеряли дочь, ради здоровья которой и предприняли это путешествие».