Ги Дебор - Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве. Статьи и декларации 1952–1985

Раз уж об этом зашла речь, лучше сразу оговорить ту позицию, которую отдельные наименее омерзительные личности часто ставят нам в упрёк: исключение довольно большого числа участников Леттристского интернационала и то, что подобные санкции приняли вполне регулярный характер.

В действительности наше положение обязывает нас занять определённую позицию в отношении почти всех аспектов существования, которые того требуют, и потому мы выше всего ценим согласие с теми немногими людьми, кто полностью поддерживает наши позиции, как и конкретные направления исследований. Все прочие проявления дружбы, светского общения и даже простых законов вежливости нам безразличны или отвратительны. Если такой приверженности нет, то не остаётся никакой возможности избежать полного разрыва отношений. Лучше отказаться от друзей, чем от взглядов.

В конечном счёте такое решение соответствует их способу существования. Те сомнительные связи, в которые оказалось вовлечено или к которым вернулось большинство исключённых, те бесчестные (а иногда и предельно бесчестные) обязательства, под которыми оно подписалось, демонстрируют глубину того противоречия между нашими позициями, которое мы разом решили; а возможно, и то, как драгоценно единство наших позиций.

Мы вовсе не отрицаем, что превращаем личные конфликты во вражду, и даже, напротив, заявляем, что представления о человеческих отношениях, которые мы разделяем, обязывают нас так реагировать на личные конфликты, порождённые идейными расхождениями, но при этом непримиримые. Те, кто сдаётся, сами выносят себе приговор: нам не на что сердиться и не за что извиняться.

Леттризм насчитывает уже немало ушедших. Но несравнимо большее количество живых существ живут и умирают по всему миру, даже не столкнувшись с возможностью понять его и применить. В этом смысле каждый полностью ответственен за те таланты, которыми мог бы обладать. Так должны ли мы из сентиментальных соображений примиряться с теми, кто столь малодушно захотел на покой?

На основании всего вышесказанного следует уяснить, что наше дело – это не литературная школа, не обновление выразительности, не модернизм. Это способ жизни, которому предстоит ещё много исследований и промежуточных выводов, но и сам он существует скорее только как промежуточный этап. Суть нашей задачи предписывает нам действовать коллективно, проявляя себя лишь изредка: мы ждём прихода многих людей и событий. Но наша сила также и в том, что мы ничего не ждём от массы уже знакомых действий, личностей, учреждений.

Нам нужно многому научиться, в том числе экспериментируя, по мере возможного, и в сфере архитектурных форм, и в сфере норм поведения. Но меньше всего мы стремимся наспех состряпать какое‑нибудь учение: мы и близко не объяснили себе всего того, что необходимо, чтобы составить стройную систему на основе тех нововведений, которые кажутся нам достойными страсти.

Часто слышишь, как говорят – всё когда‑то начиналось. А ещё говорят, что человечество ставит перед собой только разрешимые задачи.

Ги-Эрнест Дебор, Жиль Ж. Вольман

Среди всего, чем нам волей или неволей приходится заниматься, отрывочные поиски нового образа жизни остаются единственным увлекательным занятием. Очевидно, при этом совершенно не вызывают интереса те эстетические и прочие дисциплины, чью неспособность служить этим целям так легко обнаружить. Значит необходимо наметить несколько новых областей для предварительных наблюдений. Одна из них – это наблюдение за рядом случайных и предсказуемых процессов на улицах города.

Само слово психогеография , предложенное неграмотным кабилом 1 , чтобы назвать совокупность явлений, интересовавших некоторых из нас на протяжении лета 1953 года, оказалось не таким уж и плохим. Оно не выходит за пределы материалистического подхода к обусловливающим жизнь факторам и объективного по своей сути мышления. География, например, изучает влияние глобальных природных факторов, таких как состав почвы или климат, на экономическую формацию конкретного общества, а значит и на представления о мире, которые оно может выработать. Психогеография ставит себе целью изучение точных законов и конкретных воздействий географической среды, вне зависимости от того, были ли они организованы сознательно или нет, непосредственно влияющих на эмоции и поведение индивидуумов. Прилагательное психогеографический , несущее в себе некую приятную неоднозначность, может, таким образом, быть использовано для описания полученных в ходе подобных исследований данных, а также последствий упомянутых выше воздействий на человеческие чувства, и даже в более широком смысле – для любой ситуации и любого поведения, в которых проявляется такой же дух открытия.