Арсений Замостьянов - Отечественная массовая культура XX века

И не зря. Почти столетие его непритязательные сочинения оставались востребованными в среде немногих нашенских грамотеев. Кроме пресловутого «Милорда» это, например, «Обстоятельные и верные истории двух мошенников: первого российского славного вора… Ваньки Каина; …второго французского мошенника Картуша» (1779–1794); «Описание тридцати старинных свадеб великих князей и государей» (1785); «Невидимка, история о фецком королевиче Аридесе и брате его Полунидесе, с разными любопытными повествованиями» (1789). Некрасов грезил, что когда-нибудь столь же широкую известность получат настоящие писатели. Отчасти эта мечта сбылась. Русская классика стала массовой, школьной. И это, несомненно, изменило наш мир к лучшему. Но «Милордов» и «Блюхеров» стало гораздо больше. Индустрия массовой непритязательной литературы в XX веке только разрасталась. Создавалась индустрию досуга, развлечений, туризма, спорта, пропаганды, рекламы. Внедрялись конвейерное производство и стандартизация, это касалось и литературы, и искусства… Россия оставалась крестьянской долго. А крестьянское большинство до 1920-х оставалось почти не вовлечённым в процессы потребления и формирования массовой культуры. С того времени и начинается расцвет советской массовой культуры, обретшей огромную аудиторию, прежде всего, с помощью радио. Возникло понятие «культурная революция». В последние годы мы редко употребляем его по отношению к отечественной истории, но появилось оно именно в Советском Союзе.

Среди ярких, влиятельных предтеч современной массовой культуры – и античный театр, и упрощённое богословие, адресованное широким кругам паствы. Но главный пласт – это фольклор, устное народное творчество. У тогдашних «звёзд» сцены и арены была сравнительно узкая (хотя и шумная!) аудитория. А народные массы приобщались к домотканным песням и сказкам, загадкам и скороговоркам – от родителей и дедов. Реже – от полупрофессиональных сказителей, звёзд народной массовой культуры.

Когда цивилизация становится городской – вместо фольклорных напевов проявляется голос радио. И даже детские сказки приходят к детям новейшего времени не только из уст бабушек и дедушек, но и по радио, с пластинок, со сцен детских театров. Так в индустриальной цивилизации массовая культура занимает место фольклора. Всё окончательно изменилось в период двух Мировых войн. Этот феномен не состоялся бы без средств массовой информации – таких, как печать, радио, телевидение. Массовая культура оказалась важнейшим оружием в борьбе за умы. В США давно уже стало расхожей истиной, что мировое значение голливудского кино – одно из главных достижений американской цивилизации, если угодно – орудие империализма, технология – и весьма успешная – промышленной обработки сознания. Эту мысль можно прочитать в научном трактате, услышать в предвыборном выступлении политика…

О том, как меняются человек и общество в условиях индустриализации, урбанизации и небывало резкого роста населения планеты, рассуждал испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет. Одна из тенденций, возникших в это время – отказ миллионов «новых людей» от традиционных норм общественной морали, сложившихся в контексте, который стал архаичным. Этот феномен философ назвал «восстанием масс». Он отмечал торжество бездуховного, лишенного каких-либо стремлений человека-обывателя… Это массовый человек – потребитель массовой культуры.

В то же время, философ говорил и о новых возможностях по манипуляции массами, которые возникли у государства (а также у финансовых и торговых монополий – добавим мы) в индустриальный век. Он скептически оценивал сложившееся положение и отводил решающую, творческую роль в истории не массам, а «элите», которая «проводит жизнь в служении». «Жизнь не имеет для него интереса, если он не может посвятить ее чему-то высшему», – писал он о таких демиургах. Этой благородной до приторности элите соответствует высокая культура, а массам, неспособным к творчеству – воинствующее бескультурье, ибо «масса – это посредственность». Позиция заносчивая и, в оценочной части, крайне эмоциональная. Но философ сформулировал проблему «восстания масс» и появления тотальной массовой культуры. Это ценно.

Мировая массовая культура неоднородна, хотя на неё влияют общие глобальные процессы. Западная Европа к середине XX века подпала под мощное влияние «голливудских» образцов. В нашей стране XX век прошёл под знаком строительства социализма. Особенности советской массовой культуры формировались в условиях небывалого социального эксперимента. Наши исследователи долгое время не отделяли советский «масскульт», от огромной и монолитной советской культуры. А западную массовую культуру нещадно и во многом обоснованно критиковали. «Паразитируя на открытиях высокого искусства, выхолащивая, разменивая и используя их в своих интересах, буржуазная массовая культура одновременно соревнуется с ним в борьбе за влияние на сознание людей во всех концах света, трансформируется и расширяется путем использования технических нововведений в средствах культурной коммуникации, претендует стать одним из решающих факторов современности», – такую строгую оценку её авторитетный советский исследователь Александр Кукаркин. Ему вторит Богомил Райнов – замечательный болгарский писатель и исследователь: «Массовая культура – это производство псевдохудожественного продукта в соответствии с определенными стандартами и требованиями определенного воздействия. И именно потому, что она не творчество, а производство, массовая культура легко подчиняется шаблонной идейной и технологической программе. Это не только псевдоискусство, но и псевдокультура, потому что она не содержит художественных открытий, не несёт по-настоящему глубоких знаний о действительности».

Читать дальше