Наум Вайман - Преображения Мандельштама [litres]

Время живет и всегда наполнено. А пространство само по себе пусто, и полнится только движением тел 373. Эти движения есть возникновение новых («зеленых») геометрических форм, и смертельный «выпрямительный вздох» как бы высвобождает, будит пространство для игры, для вольной переменчивости, и оно «играет спросонок», чертит свои причудливые линии «дугами парусных гонок», то есть напряжением ветра. А ветер – дух, что «веет, где хочет», он есть жизнь, а движение – форма жизни. Время будит пространство, оживляет это дитя, не знавшее люльки, поскольку не рождалось и не имеет границ.

Во второй части двустишия «дуговая растяжка» звучит и в «бормотаньях» поэта. Дуга – сжатая сила, сгусток энергии. Для движения материи и становления духа нужна сила, напряжение. По Бергсону это перепады напряжения духа‐ветра. И Мандельштам использует образ дуги и паруса на мачте, как метафору напряжения: ветер‐дух гнет мачту, надувает парус, лодки движутся, чертят свои траектории. Дующий ветр – ветер эволюции, ветер истории, напряжение духа, жизни, а жизнь рождает звук и бормотанья поэта, его лепет.

В «Разговоре о Данте» говорится:

Для того чтобы прийти к цели, нужно принять и учесть ветер, дующий в несколько иную сторону. Именно таков и закон парусного лавированья.

То есть, чтобы прийти к цели – нужно от нее уклоняться. Таков «метод» Данте, он «по природе своей колебатель смысла и нарушитель целостности образа».

…дать в виде разбросанной азбуки, в виде прыгающего, светящегося, разбрызганного алфавита, те самые элементы, которым по закону обратимости поэтической материи надлежит соединиться в смысловые формулы. Вплоть до смешения языков…

Лучшая вещь – «наиболее лавирующая, наилучше маневрирующая».

И тут нужно сказать о цели поэта. Это не какое‐то определенное содержание его произведений, или некое утверждение «в буддийском гимназическом покое», это соединение времен, строительство культуры, как лестницы Иакова смыкающей, по словам Вяч. Иванова «тварь с небом», Иванов называл ее «лестницей Эроса» и «иерархией благоговений» 374.

Речь поэта – роман со временем. А для Данта, как и для Мандельштама, время «есть содержание истории, понимаемой как единый синхронистический акт». И песни Данта «не только снаряды для уловления будущего Его современность неистощима, неисчислима и неиссякаема» 375.

Образ дуги‐радуги важен и в иудейской традиции, библейской и талмудической. Пророк Иехезкель (Иезекииль) сравнивает радугу с Шехиной (Божественным присутствием): «Как вид радуги, что бывает в облаках в день дождя, таков и вид сияния того вокруг; это – видение подобия славы Господней. И увидел я, и упал на лицо свое, и услыхал голос говорящий» (Иехезкель, 1:28). Господь создал радугу после Потопа, как знак обновления завета с Ноахом (Ноем). Она похожа на лук, направленный в небо.

Во втором стихотворении «Восьмистиший» первая строфа повторяется, а вторая сосредотачивается на созидательной силе «дуговой растяжки», этого «электрического» напряжения духа. «Ткань» появляется под воздействием этого напряжения и именно в момент смертельного выпрямительного вздоха и освобождения сил, момент метаморфозы. Это явление дано емкой метафорой «дуговой растяжки», создающей образ энергетической вспышки, пробоя, искры. Дуговая растяжка и есть молния, огненный прорыв. Огонь и для иудеев, и для стоиков – божественная сила или даже сам Бог 376. «Молния правит всем», изрекает Гераклит. Творение есть напряжение силы, или энергии. Новое возникает под действием «центров силы», «силовых линий» и «молнийных» энергетических прорывов. Мир пронизан «силовыми линиями», вечно творящими мироздание 377. Молния рождает жизнь, рождает и слово поэта. По Бергсону все проявления жизни результат напряжения духа: внимание – напряжение, сознание – напряжение, воля – напряжение. Подобного рода представления помогают Мандельштаму «уверовать» и в эволюционные идеи неоламаркизма, с которыми он познакомился благодаря Кузину.

Самцы жвачных сшибаются лбами. У них еще нет рогов. Но внутреннее ощущение, порожденное гневом, направляет к лобному отростку «флюиды», способствующие образованию рогового и костяного вещества 378.

Попросту говоря, рога растут от силовых линий ярости. И так же растут стихи или музыка – как выброс энергии в результате разности потенциалов и возникающего напряжения.

Среда приглашает организм к росту. …организм для среды есть вероятность, желаемость и ожидаемость. Среда для организма – приглашающая сила. Не столько оболочка, сколько вызов 379.