Михаил Хлюстов - Ученые досуги Наф-Нафа

Всякий вопрос разбивается о скалу «во имя чего?» и «есть ли он, высший смысл, замысел, или все так течет себе и течет?». Если нет замысла тогда ничто не имеет значения, вся история человека, всех видов, всей Жизни не имеет значения. Роение мошек. Если же конечный замысел существует, то пока он не реализуется нам его до конца не постичь. Если «замысел» воспринимать с религиозных позиций, то можно превратиться в фаталиста и плюнуть на все: «Будем реалистами, ничего лучше Страшного Суда нас не ждет».

Допустим, есть во всем смысл, замысел и умысел. Ведь находят отдельные люди смысл своей жизни, даже высший ее смысл находят. Следовательно есть он во всем, в каждом мгновении, в каждой былинке, в каждом вирусе. Все равно, что роение броуновских частиц. Такая мелочь этот высший смысл: что есть, что нет.

Если в желудок человека попало шесть дизентерийных палочек, то все они почти наверняка переварятся, если восемь, то одна почти наверняка выживет и начнет размножаться. Тогда человеку прикованному к кровати и судну, будет все равно сколько у него внутри развелось этих палочек: миллион или миллиард. Все равно дристать. Статистика смысла жизни бактерий. Если мы горим о смысле Жизни на Земле, то в праве ли отказывать в таковом любому проявлению живого. Человек выйдя на скотный двор, может упереть кулаки в бока, взглянуть на некую хрюшку и уверенно заявить: «Смысл жизни этой свиньи быть сегодня съеденной». И будет прав. Только бы не вышел кто иной и не глянул на этого человека оценивающе…

Если бы не эволюция порождающая все более сложные, все более сознательные формы жизни, то можно бы успокоиться. Если бы не геологические эпохи, не культурные слои, исторические этапы, смены типов цивилизаций, рукотворные шедевры, памятники взлетов человеческого духа. Если бы можно было махнуть на все рукой, промолвив: «Omnia vanitas [187]».

Non fingendum aut excogitandum, sed inveniendum, quit natura faciat aut ferat [188]. За время своего существования вид homo sapiens успел поработать в «мультипрограммном режиме». Был катастрофической силой уничтожившей крупных травоядных, поспособствовав вымиранию мамонтов что расплодились, словно динозавры в каменноугольную эпоху тем самым первый раз изменив облик планеты. Взгромоздился и долго стоял на вершинах пищевых пирамид, регулируя биоценозы. Приручил скот и покрыл стадами просторы бескрайних степей, сильно видоизменив степную флору и фауну. Засеял поля злаками, распахав оазис, кое-где создав удивительные цивилизации, а кое-где оставив после себя пустыню. Свел под корень большую часть лесов на суше, заменив их пашнями и выпасами. Понастроил городов, дорог, даже отвоевал куски дна у моря, устроил орошаемые террасы в горах. Вновь круто изменил облик планеты, даже геологию оболочки, создав антропогенные геологические «культурные» слои — отложения цивилизации. Нарыл шахты и карьеры, набурил скважины, выдал на гора горы углерода, накапливаемые миллионами лет, равно серы, железа, редких металлов и минералов, словно накапливая исходный материал для всплеска новых форм жизни. Сильно изгадил атмосферу, создал искусственную флору и фауну, умудрился взорвать атомные бомбы и рассеять на гигантских территориях радиацию. О пейзаже и говорить нечего: в очагах цивилизации он стал городским. Биоценоз человек больше не регулирует, он сам себе биоценоз с собственным индустриальным сельским хозяйством.

Много чего натворил человек причем на разных этапах выступая то как катастрофический разрушитель, то как созидатель, как охранник дикой природы и преумножитель жизни, как блюститель природных законов и самый отъявленный их нарушитель. Очевидно что человек действовал на многих этапах и во многих случаях по совершенно разным программам. Если встречался с неограниченным ресурсом, то вел себя как «первобытный коммунист», а при жестком ограничении всех ресурсов пытается жить в гармонии со средой, и все же попытался заменить природную среду искусственной, создать цивилизацию и «зажить по-человечески».

Существо универсальное, инструмент абсолютный не в собственных руках (это очевидно), и не в божьих (что скорой всего). В руках Жизни. Остается понять зачем этот универсальный инструмент нужен Жизни, что невозможно узнать пока нет ответа, зачем нужна сама Жизнь. Такой вопрос является сущей абстракцией для Человека, поскольку отводит ему роль сержанта бесчисленной армии. Человек же привык ставить себя Caput mundi [189], что самонадеянно, но очень практично.