Михаил Хлюстов - Ученые досуги Наф-Нафа

И тогда произошла следующая метаморфоза: от выбора выгодного в военно-стратегическом плане места поселения, цивилизация перешла в фазу глобального стратегического выигрыша новых типов поселения. То есть для сельскохозяйственной цивилизации требовался уже не только неприступный замок, но и урожайная земля вокруг него. Дальше — больше. Выигрывал тот сельскохозяйственный социум, который занимал наиболее плодородные почвы. Теперь столичный город оказался в подчинении занимаемой территории, в ее центре, как раньше племя занимало центр охотничьих угодий. Конечно с учетом приобретенного военного и торгового опыта, навыков расположения пунктов обороны и обмена. Новым стратегически важным фактором стало удобство управления подчиненной территорией. Столица должна быть по возможности «удобной во всех отношениях»

Круг замкнулся. Холмы, водные преграды, каменные отвесы теперь можно создавать искусственно: валы, рвы, стены, башни. Хватало бы рабочей силы, которой теперь становилось в избытке, поскольку с территории занятой полями и пастбищами могло прокормиться в десять раз больше пейзан чем раньше кормилось охотников-рыболовов.

Взлет «бандитских первогородов» оказался кратким мигом в истории цивилизации, но мигом ослепительным.

Дальнейшие шаги человечества, по мнению автора, более согласуются с общепринятыми теориями. Город превратился в «универсальный рецепт» выживания и процветания. Его подобием обзавелись и «базовые племена», образовав дальнюю охотничью периферию, позаимствовав сельское хозяйство, составившее ближний сельскохозяйственный круг. Переняли собственно город — укрепление — столицу, как защиту всех соплеменников, сосредоточие ремесла и торговли, обитель власти и силы. Рецепт преодоления кризиса оказывается универсальным.

Так или иначе но воинственную стадию первобытнообщинного строя прошли практически все живущие на Земле народы, породив как череду бесконечных войн, так и «перековку мечей на орала»: изобретя сельское хозяйство, выделив ремесла, управление, науки и искусства, создав первые Города. «Искусственную», собственно человеческую среду.

Город живет специализацией, специализация порождает неравенство. Вслед за ним приходит эксплуатация. Дальнейшим магистральным путем развития является распространение агрессии города вширь. Там уж и рабство, и феодализм, и восточная деспотия. Шествие на пути городского прогресса продолжается до сих пор.

Кризис породил множество первичных форм будущих «формаций». Стройная марксова «пятичленка» выводит последовательную смену формаций. De facto она состоит из шести «членов»: первобытнообщинный строй, рабовладение, феодализм, восточная деспотия, капитализм, коммунизм. Однако все формации стартовали из одной точки то доминируя, то латентно сохраняясь внутри иных формаций в виде идеологий. Через всю историю Средиземноморья со времен доисторических проходят торговые города (в основном республики) строивших свое процветание на торговом капитале. Древняя Финикия и средневековая Венеция разбогатели на торговле солью.

Рабство и феодализм известны с тех же пор и пережив периоды расцвета сохранились до наших дней на периферии цивилизации. Если рассматривать заключение в тюрьму как форму цивилизованного рабства на срок заключения — то повсеместно, а условное наказание по месту проживания под надзором полиции, как феодальную санкцию демократического общества, то можно считать, что обе формации благополучно дожили до наших дней в самом сердце современной цивилизации.

Тезис распространяется и на восточную деспотию если строить ее аналогию с бюрократическим аппаратом развитых стран с современной системой налогообложения до 70 % доходов граждан и корпораций в пользу государства. Справедлив он и для коммунизма начиная от «первобытного коммунизма» до всех форм реализации идеи на всех этапах мировой истории.

Природа человеческая не меняется — лишь развивается. Поэтому все присущее ей сейчас уже заложено в зародыше первобытности.

Совместить все полярные взгляды на природу невозможно, как невозможно совместить Мегаполис и Дикий Лес. Как невозможно совместить все типы мышления, как невозможно соединить воедино четыре типа темперамента. Таковые попытки дадут или совершенно неврастеничную личность или полного кретина. Высшее знание лежит не в плоскости четырех углов психики, а в ином измерении сознания. Сознании «над». В знании «для чего и во имя чего».