Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Как выглядела система образования элит в позднефеодальное время? Прежде всего, она представляется недоразвитой и даже, в некотором отношении, колониальной: получить образование наиболее высокого уровня было возможно исключительно за пределами страны.

В Венгрии был лишь один второстепенный университет, который основал в 1635 году католический примас Петер Пазмань в Надьсомбате (Трнаве), провинциальном городке на западе страны. Руководство высшим учебным заведением было первоначально поручено ордену иезуитов, а факультетов долгое время было всего два – богословский и философский. В 1667 году добавился юридический факультет и лишь в 1770 году медицинский. В 1777 году, через четыре года после изгнания иезуитов, университет был переведен в Буду, резиденцию королей. Позднее, начиная с 1784 года, университет переедет в последний раз – в Пешт, на другой берег Дуная. Переход высшего учебного заведения в руки государства позволил привести его структуру в соответствие с современными для того периода моделями, в частности принятой в Венском университете. Латынь оставалась языком обучения до 1843 года, хотя в остальных провинциях империи Габсбургов образование элит было «национализировано» куда раньше. После реформ 1770‐х годов образование потеряло свой исключительно католический характер [211]. К сожалению, мы не располагаем надежными данными о составе учащихся в этом первом и единственном венгерском университете, за исключением периода с 1760 по 1777 год. Просопографические исследования показывают тем не менее, что до 1770 года католические клирики составляли большинство студентов: они стали меньшинством лишь после открытия медицинского факультета. К сожалению, изучение данных за более поздний период невозможно, поскольку личные дела студентов погибли в пожаре Национального архива, начавшемся из‐за обстрела города Советской армией в ходе национального восстания 1956 года [212].

Помимо университета, высшее образование в стране было представлено сложившейся в конце XVIII века географически децентрализованной сетью юридических академий, находившихся под управлением либо государства, либо различных конфессий. Эти академии, открывавшие доступ к государственной службе и адвокатской практике, были основными образовательными учреждениями для дворянства, в особенности для мелкого. В некоторых из них доля дворянских сыновей доходила до 65–75 процентов, как в Пожонской (Прессбургской) академии (в сегодняшней Братиславе) [213], или 71 процента в аналогичном заведении в Колошваре (сегодняшний Клуж-Напока) [214]. Впрочем, в других подобных училищах доля дворян могла быть куда меньше – к примеру, в учебном заведении, находившемся в Надьвараде (сегодняшний Орадя), по самым грубым оценкам доля дворян варьировалась от 8 до 29 процентов [215].

Кроме юридических академий, в Венгрии существовал лишь один крупный центр высшего профессионального образования – основанная в 1735 году в городе Селмецбанья (сегодняшняя Банска-Штьявница) Академия горного и лесного дела, первое государственное горное училище в Европе. В начале XIX века инфраструктуру образования в стране дополнили две сельскохозяйственные академии: в Кестхее (1801 год) и Мадьяроваре (1818 год), основанные частными лицами – западновенгерскими землевладельцами [216].

Среднее образование за редкими исключениями было прерогативой западнохристианских церквей [217]и состояло из латинских коллегиумов, обучение в которых длилось шесть лет. В более крупных коллегиумах в соответствии со вторым законом Ratio educationis (1806 год) добавлялись два дополнительных класса, в которых изучались право и философия [218]. Эта система действовала вплоть до проведения в Австрийской империи после революционного кризиса 1848–1849 годов общей образовательной реформы по прусскому образцу, в результате которой появилась современная гимназия из восьми классов, обучение в которой завершалось выпускным экзаменом – Matura или Abitur .

Существовавшая инфраструктура не могла в полной мере удовлетворить образовательные потребности правящего слоя в условиях модернизирующегося позднефеодального общества. Но студенты из Венгрии могли легко получить образование в многочисленных заведениях высшего образования, имевшихся в других владениях Габсбургов и за их пределами, в особенности в Пруссии и на других территориях, позднее вошедших в состав Германской империи. Вместе с тем, как показывают наши данные, венгерские студенты оказались в более трудном положении с этнокультурной точки зрения: дело в том, что в начале XIX века как австрийские, так и германские университеты и училища перешли на немецкий язык, а галицийские – на польский. Религия тоже влияла на выбор учебного заведения: студенты-католики предпочитали Вену и другие австрийские университеты, а протестанты – прусские (за исключением тех периодов, когда это было запрещено по политическим причинам). Низкий, по сути колониальный уровень развития образовательной системы в венгерской части монархии Габсбургов становится очевидным на фоне сети полноценных университетов, находившихся в ее австрийской части, – Вена, Грац, Инсбрук, Прага, Ольмюц, Краков и Лемберг. К ним следует добавить четыре новых политехнических института (в Вене, Граце, Праге и Лемберге), а также ряд училищ, обеспечивавших профессиональную подготовку в таких сферах, как искусства, сельское хозяйство, горное и военное дело (для офицеров и инженеров), торговля и дипломатия. В недавнем исследовании, посвященном образованию венгерских «репутационных элит» – тех, о ком есть статьи в национальных энциклопедиях и биографических словарях, – показано, что среди родившихся в 1755–1765 годах (а значит, достигших студенческого возраста примерно в 1780 году) лишь 56 процентов получили высшее образование внутри страны. Среди тех, кто родился в 1785–1805 годах, этот показатель поднимается до 76 процентов, а среди родившихся в 1825–1835 годах падает до 64 процентов [219]. Эти данные позволяют косвенным образом оценить важность заграничного образования для нескольких поколений, выросших в изучаемый нами период.