Коллектив авторов - Дело всей жизни…

Природному объекту по аналогии с человеком и, шире, с живыми существами приписывается способность находиться в состоянии внутреннего движения (расти).

2) Соотношение лексически тождественных компонентов основано на чисто условном переносе действий и функций лирического героя на природный объект при полном отсутствии аналогии: природный объект в действительности не способен выполнять приписываемые ему в рамках ОП действия.

Анализируемая ССМ отличается двумя важными особенностями.

Первая из них – это явная, нарочитая условность отождествления действий природного объекта и лирического героя в рамках фигуры ОП. Обозначенная особенность репрезентируется обязательным наличием «сигналов» (показателей) условного характера отождествления, подчеркивающих несходство мира природы и мира человека, исключающих возможность мифологического отождествления образов природной и «человеческой» параллелей.

«Сигналом» условности отождествления действий природного объекта и лирического героя может стать различие в пространственной локализации образов параллелей ОП, нетождественная форма объектных членов при функциональном компоненте или форма отрицательного параллелизма.

В отличие от мифа, в структуре ОП для объектов природы и человека нехарактерна смежность в пространстве, несмотря на взаимопроникновение субстанциональных характеристик мира природы и мира человека. Демифологизация места действия проявляется в очевидном переходе к локализации каждого из объектов в свойственной исключительно ему среде обитания (оппозиция «чужое пространство» (лес) – «свое пространство» (терем, застолье). В мифологической системе лес воспринимается как враждебная человеку часть пространства: «…за лесом помещается страна солнца» [МНМ 1997: II, 49–50, 52].

Сигнализировать об условном характере отождествления функций человека и природного объекта в ОП может различие форм объектных членов при функциональном компоненте и, соответственно, различие в их семантике (оппозиция «одушевленное – неодушевленное»). Например, см. текст К., 292: отрасти от месяца (объектно-комплетивное значение; отделение от объекта – медиативная функция солнечных лучей, лунного света) и отрасти у молодца (объектное и собственно характеризующее значение; принадлежность, волосы – объект обладания человека) и см. текст К., 137: благословляться около солнушка (локальное и объектное значение; воздавать хвалу) и благословляться у батюшки (объектное значение; брать благословение).

Фактом, акцентирующим несходство двух миров, может являться и форма отрицательного параллелизма, которая предполагает «устранение» одной параллели (природной, в силу ее очевидной условности) и утверждение той, на которую «не простерлось отрицание» [Веселовский 1940: 185] (см. тексты К., 1044, 842).

Вторая особенность состоит в том, что, с одной стороны, лексическое тождество функциональных компонентов, а с другой стороны, нарочитая условность такого отождествления формируют «раскрытый», «проявленный» характер символических обозначений в структуре ОП. Наличие в ОП двух картин репрезентирует не просто наделение природного образа способностью производить человеческие действия, но еще и тот факт, что природный объект производит именно те действия, которые характеризуют лирического героя, что в свою очередь приводит к «обнажению» в структуре ОП семантики символического кода. Скрытые, закодированные в «классическом» типе ОП символические значения в такой конструкции становятся явными, очевидными.

В эволюционно-ментальном аспекте детальная антропоморфизация природных объектов, очевидно, представляет собой более поздний этап фольклорно-песенного творчества и свидетельствует об ослаблении символического начала, упадке мифологического мышления, его перерождении в условно-поэтический прием (см. также: [МНМ 1997: II, 253–254]).