Михаил Черемных - Возвращение в Сары-Черек

Когда рост и развитие поедаемых растений угнетены, не поедаемые – сорные, колючие виды, в том числе и кустарники – чувствуют себя в такой обстановке более уверенно. В этой, в целом негативной ситуации, появление сорняков, кустарников, колючих и ядовитых трав на истощенной почве следует считать благом. Как правило, обращая внимание только на следствие, мы традиционно сваливаем всю вину на сорняки, считая их первопричиной зла, и часто борьбу на пастбищах и сенокосах ведем именно с ними, не осознавая, что не будь их, здесь не было бы и другой растительности. В критических ситуациях в природе начинают действовать механизмы самосохранения.

Несмотря на явную и очевидную защитную роль кустарников, традиционное отношение к ним всегда было крайне негативным. Складывается впечатление, что кустарники вытесняют ценные виды. Так, например, в одном из старых отчетов по обследованию пастбищ, на юге Киргизии, я прочитал «…ни один из кустарников почти не поедается скотом, но, покрывая большие площади, они сильно ограничивают выпас. Жесточайшим злом пастбищ являются сообщества роз. Эти кустарники образуют колючие заросли, вытесняющие ценные в кормовом отношении травы, почти исключая возможность сенокошения и сильно затрудняя выпас».

С рефугиумами можно сравнить эти заросли кустарников, в глубине которых сразу же начинаются восстановительные процессы. Под их защитой проходят полный цикл развития уцелевшие злаки, появляются осоки, бобовые и ценное, в кормовом отношении, разнотравье.

Кустарники предпочитают поселяться в складках рельефа: по теневым участкам склонов, по северным бортам отщелков, распадков, лощин. Повернутые на юг поверхности занимают сообщества бородача, среди которых так же встречаются кустарники. Это вишня тяныпаньская, рыхлые подушечки её достигают высоты 0,25-0,35 м, ненамного выше, до 0,5 м, вырастает здесь спирея зверобоелистная, встречается также эфедра хвощевая (Ephedra equisetina), небольшие деревца, до 1,5 метра, с черным, конвульсионно изогнутым, толстоватым стволом, 4-6 сантиметра в диаметре, миндаля колючейшего (Amygdalus spinosissima). Кустарники обычны среди этих склонов. Я вижу, борта соседних отщелков, на 30-35 % заняты кустарниками, и за ними склоны тоже подернуты их бурой вуалью.

Защитная роль кустарников для многих ценных кормовых растений была очевидной и бросалась в глаза, она подтвердилась нашими исследованиями. На 100 квадратных метров поверхности склонов мы насчитывали среди кустарников 28-30 видов растений, одновременно, на смежных открытых участках, не более 10-12, причем – плохо поедаемых. Мы убедились в том, что кустарники никого не вытесняют. Напротив, это убежище для обездоленных растений. Спасение от ненасытной овцы. Это, конечно же, не открытие, а только дополнительный аргумент в пользу понимания того, что природа выставляет нам свои заслоны. Она встревожена и обеспокоена. Преодолевать её огородительные рубежи, то есть – уничтожать кустарники – мы настоятельно не рекомендуем. Все должно быть умеренным, и нагрузка на пастбища и рост населения.

Поднявшись еще метров на 200, на высоте около 1650 метров, мы, наконец, пересекли линию водораздела и оказались на обширном склоне, юго-восточной экспозиции, сухого, жаркого, глубокого, но безымянного для нас ущелья и увидели, очень сомкнутый полог бородача. Во все стороны – яркий, светло-желтый, пшеничный аспект, испещренный скальными поясами почти черного цвета. На них ютились корявые экземпляры вишни. Мы прошли приличное расстояние, пока спустились на дно этого ущелья, насчитав на всем протяжении не более двух десятков видов в незначительном обилии, при подавляющем господстве бородача. Это были – ферганская полынь, колючие сложноцветные кузиния (Cousinia) и остроконечный сафлор (Carthamnus oxyacanthus), тимьян сомнительный (Thymus incertus), перовския узколистная, бурачек туркестанский (Alyssum turkestanicum). Местами, на зацелованных солнцем склонах, виднелись разряженные заросли миндаля колючейшего. Первое, что хотелось сказать моим уставшим и взмокшим от полуденного зноя спутникам, это спросить:

– Ну, чем не саванна? Мы идем по настоящей саванне.

Особенно поражали воображение, сходством с саванной, пейзажи с миндалем колючейшим. Такая же изнуряющая жара, такая же пыльная и сухая земля, как много здесь желтой краски, все залито желтым цветом. На блестящем желтом фоне раздельно стоят причудливо ветвистые, чернеющие стволы, уже названного миндаля. Его было немногим больше, на выходах камней, опоясывающих желтые бородачевники, блестящими черными лентами. Они очень хорошо сочетались, эти два цвета и все казалось блестящим на ярком солнце. В этот день мы пришли в гостиницу обессиленные, едва передвигая ногами.