Самый первый, древний Гностицизм был немногим связнее его современных версий. Кодексы Наг-Хаммади, вместе взятые, представляют собой весьма разнородное собрание писаний. Здесь и мистические инструкции, и выдержки из Платона, фрагменты «Corpus Hermeticum», христианские тексты, как канонические, так и нет, и дикие космогонии в духе «космических опер». Авторы этих текстов были «еретиками» для своих воцерковленных соперников. Однако сами авторы были убеждены, что по своим намерениям они — христиане. Некоторые из них могли быть посвященными в эзотерические культы по линии тайной доктрины, другие могли принадлежать к малочисленной философской элите. Кроме того, верования гностиков напрямую подпитывались манихейством, которое распространилось вплоть до восточного Китая и в какое-то время даже соперничало по влиятельности с Римской церковью. Имея в виду все различие и фрагментарность этих религиозных форм, многие ученые стали использовать слово «Гностический» для описания определенных тенденций в философской духовной жизни поздней античности, а не для обозначения какого-то одного сектантского движения.
Одной из наиболее существенных компонент Гностицизма был махровый платонизм, в котором тяга к иным мирам, преследовавшая старого греческого метафизика, превратилась в суровый дуализм, ставивший дух над плотью и над всем миром вообще. Принимая за аксиому распространенное среди людей ощущение нехватки, Гностики довели его до новых уровней космического безумия, настаивая на том, что жизнь на нашем шарике, состоящая из чередования секса и смерти, является не просто непоправимым бедствием, но ловушкой космического масштаба. Центральный миф запутаннейших космогонии Гностицизма гласит, что творцом этого мира является не бог добра, но мрачный демиург, который по своему неразумию попросту завалил свою работу. Сам Платон рассуждал о таком демиурге в диалоге «Тимей», но характеризовал его как в целом благое существо. Демиург Гностиков не обязательно зол, просто он и его слуги (известные как архонты, или власти) — всего лишь тщеславные хвастуны, которые по ошибке принимают самих себя за повелителей вселенной. По их воле люди заточены в материальной вселенной, однако мы несем в себе остаточные искры божественной и изначальной плеромы (полноты), которая существовала до того, как строительная компания демиурга наспех сваяла кривое здание вселенной. Таким образом, человеческие существа, в сущности, качественно превосходят экосистему. Мы — не слуги, мы даже не хозяева, но чужие в чужой земле.
По контрасту с ортодоксальным христианством, с его преисполненной комплекса вины доктриной первородного греха, Гностики утверждали, что печальное состояние мира — не наша вина. Ошибка лежит в самой структуре Вселенной, не затрагивающей нашей сущности. Мы не должны искупать никакие проступки, мы попросту должны открыть, или вспомнить, дорогу домой — путь, который мистически также является путем вовнутрь. В отличие от церкви, которая встраивала духовную автономию отдельного верующего в проработанную корпоративную иерархию, подобранную на руинах римского государства и возведенную на учении о магической передаче апостолического авторитета, Гностики придавали наибольшее значение высшему авторитету, авторитету эзотерического гнозиса — мистическому прорыву к тотальному освобождению, откровению о том, что ты — часть первоначального божьего замысла, что ты свободен. В одном из немногих уцелевших фрагментов, принадлежащих великому Валентину Александрийскому, Гностику-христианину II века, который однажды даже занимал должность епископа Римского, читаем:
Вот то, что освобождает: знание того, кто мы, кем мы стали, где мы были, во что мы ввергнуты, к чему мы стремимся, чего мы бежим, что есть рождение и что — перерождение 77.
Первичной дихотомией психологии Гностицизма является не грех и раскаяние, но невежество и гнозис, забвение и память, сон и пробуждение к знанию. Гностики искали тот самый чистый сигнал, который победит шум и сотрет налет ржавчины вавилонской — неописуемый порыв, приправленный платонической экзальтацией, личной встречи с Логосом, вырезанным в самом сердце божества.
Однако под другим углом зрения гнозис предстает уже не столько в виде мистического сатори, [23] Состояние просветления в дзен-буддизме.
сколько в виде оккультного ритуала посвящения. Гностиков обвиняли в том, что они верят, будто Иисус передал тайные знания только эзотерической элите. Это чрезвычайно тщательно зашифрованная и фетишизированная форма знания влияла на их представление о трансцендентном пробуждении. Подобно франкмасонам и другим позднейшим тайным обществам, некоторые Гностики определенно увлекались произнесением загадочных слов, рисованием странных знаков и таинственными пассами. Вся эта информация должна была потребоваться душе в ее путешествии после смерти, которое Гностики представляли себе как своего рода многоуровневую компьютерную игру в виде предательских ландшафтов, населенных демоническими стражами.
Читать дальше