Борис Захава - Мастерство Актера и Режиссера

Блестящим примером организации такой паузы может служить известная "немая сцена" в "Ревизоре", великолепно режиссерски разработанная самим Гоголем. На приложенном к тексту рисунке Гоголь точнейшим образом расположил действующих лиц последней сцены. Он создал очень выразительную в пластическом отношении группировку с указанием для каждого персонажа не только его позы, но и выражения лица.

В том же "Ревизоре" можно найти ряд событий, хотя и менее существенных по своему значению, чем финальное, но все же достаточно крупных, чтобы подумать о характере реакции на эти события действующих лиц и построить в соответствии с этим несколько "немых сцен" меньшего масштаба.

Возьмем хотя бы сообщение Городничего о предполагаемом приезде ревизора в самом начале комедии. Или сообщение Боб-чинского о том, что ревизор уже прибыл и находится в гостинице. Или сообщение о том, что Хлестаков сделал предложение дочке Городничего. Все эти моменты связаны с осознанием и оценкой. И, следовательно, каждый из них требует более или менее продолжительной паузы.

Необходимость создания таких пауз можно обнаружить почти в каждой пьесе. Решение режиссерской задачи в этих случаях неизбежно должно пройти следующие этапы:

а) создание мизансцены, непосредственно предшествующей неожиданному событию;

б) поиски и организация эмоциональной реакции действующих лиц на это событие в ее психологическом содержании, в ее динамических и звуковых проявлениях (движениях, восклицаниях), междометиях;

в) организация периода молчания и неподвижности, связанного с процессом осознания и оценки (пауза как таковая);

г) поиски и организация момента разрядки (перехода к дальнейшим действиям).

Упражнение заключается в том, что студент выбирает пьесу, находит в ней момент, содержанием которого является восприятие и оценка действующими лицами какого-либо важного в их жизни события, распределяет роли среди своих товарищей по курсу и создает, сначала в своем воображении, а потом и на сцене, реакцию на данное событие (динамическую паузу) по приведенной выше схеме.

В процессе практического осуществления своего замысла студент прорабатывает момент восприятия и оценки события сначала с каждым исполнителем в отдельности, а потом и со всеми вместе, по логике жизни каждого образа, с тем, чтобы от всех исполнителей добиться органического (а не механического) выполнения заданий.

Такого типа упражнения возможны только на старших курсах.

Критика педагогом режиссерской работы в этих упражнениях должна быть направлена на следующие ее стороны:

а) отвечает ли режиссерский замысел построения паузы содержанию, жанру и стилю пьесы;

б) в какой степени созданные мизансцены выражают существенное содержание данной реакции;

в) в какой степени реакция отдельных персонажей выражает сущность каждого образа;

г) удалось ли режиссеру добиться от исполнителей органического выполнения заданий.

Для данных упражнений нужно выбирать в пьесах только такие моменты, где пауза обусловлена исключительно необходимостью восприятия и оценки какого-то важного события, а не другими причинами (усталостью, поисками решения какого-нибудь вопроса, ожиданием опасности и т. п.). Назначение данных упражнений — содействовать уяснению учащимися роли событий как узловых моментов пьесы, в которых с особенной силой раскрывается ее идейный смысл и которые, следовательно, требуют особого внимания со стороны режиссера. В решении и постановке этих моментов проявляется талант, знание жизни, мастерство, изобретательность и творческий опыт режиссера.

Большое количество проделанных упражнений способно компенсировать отсутствие опыта у молодого режиссера, содействовать развитию его таланта и росту его мастерства.

1 Станиславский К. С. Собр. соч.: В 8 т. М., 1954. Т. 2. С. 125.

2 Станиславский К. С. Работа актера над собой. М., 1938. Ч. 2. С. 95.

Стенограмма выступления Б. Е. Захавы на торжественном заседании, посвященном 37-й годовщине со дня основания Училища им. Б. В. Щукина.

23-го октября 1951 года (из архива Цецилии Львовны Мансуровой)

Дорогие товарищи! На знамени нашего училища начертано два имени: имя выдающегося театрального деятеля начала XX века — Евгения Багратионовича Вахтангова и имя его блестящего ученика, который лучше всех понимал, всех глубже, всех ярче воплотил в своём творчестве то прекрасное, что получил от учителя, — имя Бориса Васильевича Щукина.