Михаил Казиник: Тайны гениев

– Послушай, ты не будешь смеяться, если я задам тебе один, наверное, очень глупый вопрос?

– А я мог бы научиться играть эту сонату?

Я не знал что ответить. Сказать категорическое НЕТ? А вдруг Да? Можно.

– И да и нет – вдруг сказал я. – Все зависит от тебя. Если твое желание играть эту музыку превыше всего, если оно фанатично, и ты можешь пожертвовать всем остальным, то ДА. Во всех остальных случаях – нет.

Витька стал моим первым в жизни учеником. Его любовь к бетховенской сонате была столь велика, что он стойко переносил все трудности обучения. Он готов был тренироваться без перерыва, без обеда, без сна.

Он был вынужден играть гаммы, упражнения, этюды. И наконец, он научился играть первую часть “Лунной сонаты”.

Но ТОЛЬКО первая часть, ТОЛЬКО “Лунной” его уже не устраивала.

Очень скоро он задал вопрос, сколько сонат для фортепиано написал Бетховен, если уже только “Лунная” – номер 14. Узнав, что количество сонат 32, посмотрел на меня вопросительно.

Я понял о чем он хотел спросить.

Нет-нет-нет, к сожалению, на свете очень немного пианистов, которые осилят все сонаты, а вот слушать их все – огромное наслаждение. Я принес ему коробку пластинок со всеми сонатами Бетховена. Постепенно мы переслушали их. Некоторые – намного больше чем по одному разу...

...Так началось Витькино “сумасшествие” – он превратился в фанатика, в бетховеномана.

Прошли годы. Жизнь Витьки сложилась нелегко, ибо большую часть заработанных им денег он тратил на пластинки. Его вкусы претерпели эволюцию. Впоследствии он больше склонялся к позднему Бетховену. Особенно к его сонате 29 “Hammarklavir”.

Он утверждает, что не романтики и даже не поздние романтики оказали решающее влияние на музыку XX века, а именно Бетховен своими последними сонатами и квартетами.

Независимо от того, верите ли вы в Бога или нет, считаю, что нужно жить так, будто бы Бог есть.

Существует два вида веры в Бога.

Первый:

Господи, верую, поэтому ДАЙ.

Здоровья, богатства, дочери муж|, сыну детей. Это – вера огромного количества людей.

Но есть иной вид веры:

Господи, верую, поэтому ВОЗЬМИ. Ты УЖЕ дал так много, что я боюсь только одного: не успеть воспользоваться Твоими подарками. Такова была вера И. С. Баха и Рембрандта, Ахматовой и Пушкина.

Я думаю, что творческая способность – это возможность многозначного восприятия жизненных сфер, явлений, мыслей, событий и возможность передавать эту многозначность в образах созидания.

В истории мышления существует немало мифов, указывающих на эту способность и формы ее проявления.

Для нетворческого мышления вода, выливающаяся из ванной, в которую мы садимся, – всего лишь основание для переживаний, для Архимеда – вопрос.

И вместо того чтобы, ругаясь, бежать за тряпкой, он задается ненужными (с точки зрения одномерного мышления) вопросами:

“Почему вода вылилась, сколько воды вылилось, почему и что толкнуло вверх его (Архимеда) тело, погруженное в жидкость?” “С какой силой толкнуло?”

То же – с яблоком и Ньютоном. Почему яблоко полетело вниз, а не вверх?

Творческая личность не довольствуется положением вещей и пробует добраться до сути явлений. При этом проявляется многогранность восприятия, вплоть до парадоксов.

А ведь “гений – парадоксов друг”.

Необходимость поставить вопрос.

Вопрос важнее ответа. Мы не можем добраться до истины, ибо не можем правильно сформулировать вопрос.

Есть такая притча:

Один ребенок приходит из школы домой, а папа его

спрашивает:

“Ты сумел правильно ОТВЕТИТЬ на все вопросы?”

Другой ребенок приходит и его спрашивают:

“Ты сумел правильно ПОСТАВИТЬ все вопросы?”

И эта притча – о двух типах познания, из которых первый – пассивный, а второй – активный. Ведь когда вопрос поставлен, вступает в действие сократова выкладка на песке.

Сократ рисует на песке два круга. Один – большой, а другой – маленький.

Большой круг – знания Сократа, а маленький – его учеников. Все, что за пределами круга – незнание. Линии обоих кругов отделяют знание от незнания. Таким образом, у Сократа линия незнания больше, чем у его учеников.

Творческий человек, поставив вопрос, вызывает этим миллионы новых вопросов. Появляющаяся многозначность изменяет картину вещей и явлений.

И в этом случае творчество – это возможность переставить вопрос в иную плоскость, в иное измерение, где может существовать подобие ответа.