Алексей Токарь: Дневник Анны Франк: смесь фальсификаций и описаний гениталий

Эстонский писатель приводит сравнение Робером Фориссоном голландской и немецкой версий, где очевидны разночтения. Он пишет, что в дневнике упоминается пылесос, которым пользовались в семье Франков в убежище. В то время пылесосы издавали сильный шум, а ведь даже крики пациентов зубного врача Дусселя были отчетливо слышны сквозь стены, так они были тонки. Когда в 1943-44 годах весь Амстердам голодал, Анна описывает колоссальные запасы продуктов, которые у них имелись. Нелогичными писателю кажутся и взаимоотношения между теми, кто жил в убежище. Может быть, считает Рубен, псевдодневник психологически достоверен, только написан более опытной и взрослой женщиной, так что он допускает, что произведение относится к таким частичным подделкам, как дневники Евы Браун, Хесса, Эйхмана или Шелленберга.

Профессор Артур Бутц из Северо-западного университета (США) пишет:

"Я просмотрел дневник и не верю в его подлинность. Например, уже на стр. 2 читаем запись о том, почему 13-летняя девушка начинает дневник, а затем страница 3 дает краткую историю семьи Франк, а затем быстро анализирует конкретные антиеврейские меры, осуществлявшиеся во время немецкой оккупации в 1940 году. Остальная часть книги также написана в том же историческом духе".

Действительно, в начале дневника якобы тринадцатилетняя девочка пишет:

«Моя биография… Идиотство, но без этого никак не обойтись. Никто не поймет ни одного слова, если я начну сразу, без коротенькой биографии. Так что вынуждена, хотя и без особой охоты, коротко ее пересказать».

И далее:

"В мае 1940 года начались трудные времена: нападение Германии, капитуляция, оккупация и все больше бед и унижений для евреев. Законы, ограничивающие наши права, принимались один за другим. Евреи были обязаны носить желтую звезду, сдать свои велосипеды, не имели права ездить на трамваях и в автомобилях, даже собственных. Евреи могли посещать магазины только с трех до пяти и пользоваться услугами исключительно еврейских парикмахеров. Евреи не имели права появляться на улице с восьми вечера до шести утра. Им запрещалось ходить в театры, кино и другие подобные учреждения, а также — в бассейн, теннисный корт, на греблю, и вообще заниматься любым видом спорта в общественных местах. С восьми вечера евреи не могли сидеть в собственном саду или в саду у знакомых. Нельзя было ходить в гости к христианам. Учиться позволялось только в еврейских школах. Так мы и жили в ожидании новых запретов".

Стоит отметить, что в момент описываемых событий, т. е. в мае 1940 г., Анне было всего 10 лет — мог ли ребенок помнить такие подробности и разбираться в них? Вряд ли девочка такое напишет в своем дневнике. Кстати, вышеприведенный фрагмент о том, что евреям запрещалось посещать бассейн, теннисный корт и заниматься греблей и пр. — является единственным упоминанием в дневнике о "зверствах фашизма".

Могла ли принадлежать ребенку следующая пафосная тирада:

"Сложность нашего времени в том, что стоит только пробудиться идеалам, мечтам, новым прекрасным надеждам, как жестокая действительность уничтожает их…. Я не могу строить свою жизнь на фундаменте с безнадежности, горя и смерти. Я вижу, как мир постепенно превращается в пустыню, и слышу приближение грома, несущий смерть и нам, я чувствую страдания миллионов людей."

Записи в дневнике относятся к сложному подростковому периоду Анны, поэтому симпатии и антипатии выражаются прямо и открыто. Среди прочего дневник повествует также об этапах взросления девочки — там отмечаются изменения, которые происходят с ее телом, описываются лесбийские чувства и первая сексуальная жажда. 14-летняя Анна Франк записала в своем интимном дневнике:

"Однажды, оставшись ночевать у подруги, я ее спросила — можно мне в знак нашей дружбы погладить ее грудь, а ей — мою? Но она не согласилась. Мне всегда хотелось поцеловать ее, мне это доставляло большое удовольствие. Когда я вижу статую обнаженной женщины, например, Венеру, то всегда впадаю в экстаз".

Также Анна описывает свои разговоры с Петером (юношей старшим ее на 3 года) о половых органах, о влагалище, о половых актах, о менструации. Вот некоторые из разговоров Анны и Петера взятые из еее дневника:

"Когда я вчера пришла к Петеру, то наш разговор каким-то образом перешел на тему секса. Я уже давно собиралась спросить его о некоторых вещах — он много знает. Он был очень удивлен, когда я сказала, что взрослые ни мне, ни Марго ничего не объяснили. Я много говорила о себе, Марго, маме и папе и призналась, что в последнее время не решаюсь задавати интимных вопросов. Петер предложил тогда просветить меня, за что я была благодарна. Он объяснил, как нужно предохраняться, после чего я решилась спросить: как мальчики замечают, что они стали взрослыми. Он сказал, что подумает, как лучше объяснить, и расскажет мне вечером.