Валентина Брио: Поэзия и поэтика города: Wilno — װילנע — Vilnius

Как видели и чувствовали свой город, как постигали «душу города» разные его жители? «Несомненно, уже тогда литовцы, евреи, белорусы видели вильнянина не так, как видел себя он сам», — свидетельствует польский поэт Чеслав Милош [5] Miłosz Cz. Szukanie ojczyzny. Kraków, 1992. S. 192. ; «городом пересекающихся этнических групп» назвал его литовский поэт и ученый Томас Венцлова [6] Милош Ч., Венцлова Т. Вильнюс как форма духовной жизни // Синтаксис (Париж). 1981. № 9. С. 97. . Множественность точек зрения, выраженных в литературных образах: Вильно в польской, еврейской и литовской литературе и станет объектом изучения в данной работе. «Образ места не в последнюю очередь складывается из взаимоналожения его отражений в разноязычных культурах» (Роман Тименчик) [7] Тименчик Р. Иван Лукаш // Даугава. 1988. № 6. С. 51. . В свою очередь, «пространство формирует человека» (Дмитрий Сегал) [8] Сегал Д. М. Осип Мандельштам. История и поэтика. Berkeley, 1998. С. 311. .

Образ города в литературе может рассматриваться с разных позиций; как правило, это осуществляется на пересечении разных дисциплин, и здесь существует обширная литература и накоплен значительный опыт. В своей работе (которая в основе своей является историко-литературной) я стараюсь учитывать эти достижения. Во многом близкими моим размышлениям являются работы ученых петербургской школы начала XX века И. М. Гревса и Н. П. Анциферова; исследования «городского текста», прежде всего — Петербургского, начатые В. Н. Топоровым; тартуско-московской школы по семиотике города, прежде всего труды Вяч. Вс. Иванова, Ю. М. Лотмана, 3. Г. Минц, Д. М. Сегала, Р. Д. Тименчика, Т. В. Цивьян; исследование краковского ученого В. С. Щукина о мифопоэтическом характере «дворянского гнезда» в литературе и др. Важными и интересными в этом ряду являются также труды о топофилии (т. е. любимых, хранимых человеческих пространствах) Г. Башляра (G. Bachelard), И-Фу-Туана (Yi-Fu Tuan); специальные работы об образе города в европейской и американской литературе разного времени — например, таких авторов, как В. Pike, R. Н. Thum, израильская исследовательница Н. Wirth-Nesher; книга о городе в творчестве польских эмигрантских поэтов В. Лигензы (W. Ligęza). Значительными и ценными являются труды польских ученых, посвященные Вильно и Виленщине как средоточию многих культур — к примеру, сборники, изданные в Кракове под редакцией Т. Буйницкого; в Белостоке — под редакцией Э. Феликсяк; монографии А. Романовского [9] Życie literackie i literatura w Wilnie XIX–XX wieku / Red. T. Bujnicki i A. Romanowski. Kraków, 2000; Poezja i poeci w Wilnie lat 1920–1940. Studia / Pod red. T. Bujnickiego i K. Biedrzyckiego. Kraków, 2002; Wilno i Wileńszczyzna jako krajobraz i środowisko wielu kultur. Materiały I międzynarodowej konferencji. Białystok, 1989. W 4 tomach / Pod. red. E. Feliksiak. Białystok, 1992; Romanowski A. Pozytywizm na Litwie. Kraków, 2003. . Такие работы выходят и в Литве [10] К примеру, сборник статей: Vilniaus kulturinis gyvenimas 1900–1940 / Sud. A. Lapinskienė.Vilnius, 1998. (Культурная жизнь Вильнюса 1900–1940). Kvietkauskas M. Vilniaus literatūrų kontrapunktai. Ankstyvasis modernizmas. 1904–1915. Vilnius, 2007. (Контрапункты вильнюсских литератур. Ранний модернизм. 1904–1915). . Вильно в русской литературе изучается на кафедре русской филологии Вильнюсского университета в рамках темы «Русская литература в Литве» [11] Лавринец П. М. Образ «Вильны стародавной» // Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике. Т. 2. Таллинн, 1996; Лавринец П. М. Черты русской культурной жизни в Вильнюсе начала XX века // Vilniaus kulturinis gyvenimas 1900–1940 / Sud. A. Lapinskienė. Vilnius, 1998; Лавринец П. М. «Вильнюс» Е. Рейна и «Вильнюсский текст» русской поэзии //Литература. 38 (2). Вильнюс, 1998; Русская литература в Литве XIV–XX вв.: Хрестоматия. Вильнюс, 1998; Лавринец П. Русская литература Литвы. XIX — первая половина XX века: Учебно-методическое пособие. Вильнюс, 1999; и др. . Все они в том или ином отношении писали о значении литературы и искусства в сохранении «переживания места», эмоциональной «памяти сердца».

Существует специальная работа В. Н. Топорова «Vilnius, Wilno, Вильна: город и миф». Эта статья, посвященная мифологическому и легендарному субстрату города, как кажется, менее известна, чем работы автора о «Петербургском тексте русской литературы», поэтому позволю себе обозначить здесь ее положения, важные для рассматриваемого в данной работе материала. В. Н. Топоров рассматривает широкий круг мифов, преданий и легенд, связанных с Вильно и зафиксированных в письменных памятниках XV–XVII веков. Это две группы: 1) легенды, связанные с предысторией города (цикл Швинторога) — о древнем литовском культовом центре и погребальных церемониях; и 2) легенды, связанные с основанием города (цикл Гедимина, литовского князя, создавшего в этом же месте политический, военный и экономический центр Литвы). Надежные упоминания города в документах относятся к 1323 году [12] Документы — письма Гедимина, летописи и др. приводятся в: Топоров В. Н. Указ. соч. С. 12 и далее. Имени города посвящена специальная статья литовского филолога Юозаса Бальчикониса: Balčikonis J. Is kur kilęs Vilniaus vardas? // Mūsų kalba. 1973. № 6 (Каково происхождение названия Вильнюса? — журнал «Наш язык»; на литовском языке). . Исходное его название восстанавливается как *Vilna [*Viln'a] и совпадает с названием реки Vilnia (случай, характерный для мифопоэтических моделей называния [13] Топоров В. Н. Vilnius, Wilno, Вильна: город и миф. С. 15. ).