Мария Згурская - Дворцовые перевороты

Считается, что амбициям монаха Докё мы обязаны возникновению и такого культурного феномена, как таинственные воины-ниндзя, прочно обосновавшиеся в умах людей, пространстве легенд и мифов и современном искусстве. Есть ли в такой гипотезе хотя бы доля истины? Безусловно, искусство военного шпионажа и сами воины, бывшие прообразом ниндзя, не миф, и вполне реально существовали в Японии как до Докё, так и после.

Задолго до рождения амбициозного монаха еще в V веке на Японские острова прибывают буддийские проповедники, среди которых были монахи-люгай. Синтоизм, господствовавший до того в Японии, как уже неоднократно отмечалось, постепенно сдавал позиции буддизму, что незамедлительно привело к возникновению религиозного конфликта. Борьба за главенство одной из доктрин вскоре охватила высшие слои власти. Императорский двор, поддерживавший идеи синтоизма, всячески препятствовал проникновению буддийской мысли в Японию.

В этих условиях в труднодоступных горных районах зародилось движение буддийских отшельников – ямабуси («спящие в горах», «горные отшельники»). Их целью было достижение гармонии со Вселенной посредством буддийского и даосского эзотеризма. Верования ямабуси причудливо переплелись с шаманскими обрядами синтоизма и культом горных божеств ками. Примечательно то, что ямабуси стремились не только познавать силы Вселенной, но и использовать их в своих целях. Кроме ямабуси большой популярностью у простого народа пользовалась и община таоистских отшельников – сеннин, практикующих на пути к гармонии медитацию, шамаизм и аскетизм.

Ряды мятежных общин постоянно пополнялись за счет странствующих монахов различных религиозных течений, последователей движения Люгаймэнь, беглых крестьян, свободных воинов, а порой и разбойников.

В результате слияния различных религиозных концепций и возникло новое учение – сюгэндо («путь овладения сверхъестественными силами»).

Принято считать, что основные положения сюгэндо сформулировал Эн-но-Одзуну по прозвищу Гедзя. Будучи сыном известных родителей, в пятнадцатилетием возрасте он стал монахом и полностью посвятил себя исследованию буддийских писаний. Большой интерес у молодого Одзу-ну вызывали мистические практики буддизма. Вскоре он уединился в горах, чтобы полностью отдаться изучению и практике эзотерических систем.

Тридцать долгих лет длилось добровольное отшельничество, в ходе которого Одзуну проработал положения тибетского тантрического буддизма, китайского даосизма и японских древних культов. Во главу угла в сюгэндо ставилось достижение состояния просветленного Будды, слияние с Абсолютом, овладение силами Вселенной. Это могло быть достигнуто с помощью эзотерической буддийской медитации, использования мудр и мантр, упражнений йоги.

Немаловажное место в культе сюгэндо занимала и теория достижения бессмертия, проповедуемая даосами. Систему сюгэндо, а впоследствии и ниндзютсу, составили даосские методики достижения гармонии человека и природы (теория макро– и микрокосма), работа с внутренней энергетикой тела (теория трех «обогревателей») и многое другое. Следует упомянуть и об использовании учениками сюгэндо сюгэндзя-шаманизма, заимствованного из культа синто.

Прекрасно разбираясь в шаманских обрядах и живя в гармонии с силами природы, сюгэндзя занимались предсказанием стихийных бедствий, урожаев и т. п. Последователи сюгэндо обладали также передовыми для тех времен знаниями в области медицины. Монахами-люгай были завезены из Китая и Тибета методы иглотерапии и прижиганий (чжэнь-цзю терапия). Многогранными были и знания в области лечения травами и заклинаниями.

В различных легендах, как и в сообщениях «Сёку Нихонги» и «Нихон рёки», отражался бунтарский дух сюгэндо. Сюгэндзя воплощали образ народных героев – защитников несправедливо обиженных, японских робин гудов. Например, существует легенда об Эн-но-Одзуну Гёдзя, которую мы приводим ниже:

«Однажды Эн-но Гёдзя спустился с гор, чтобы проповедовать свое учение. Он пришел в какую-то деревню в провинции Ямато, и там его глазам предстала следующая картина. У входа в невзрачный крестьянский домишко собралась большая толпа, которая что-то оживленно обсуждала. Подойдя поближе, он увидел, как трое сборщиков податей жестоко избивают бамбуковыми палками одетого

в лохмотья юношу, который упал на колени, склонился головой до самой земли и горько причитал. Он рассказывал, как долго болели его отец и мать, как он выбивался из сил, чтобы заработать им на пропитание, как все оказалось тщетным и они умерли и как у него не было средств даже заплатить за их похороны. Несмотря на бедственное положение, до этого года юноша исправно вносил земельную подать и только в этом году со смертью родителей не смог этого сделать. Поэтому из резиденции управляющего уездом в деревню явились сборщики налогов, которым было приказано во что бы то ни стало выбить нужное количество риса. Поняв в чем дело, Эн-но Гёдзя растолкал людей, подошел к начальнику сборщиков податей и сказал: