Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

Вера же в «низковольтное» чудо («пусть будет все сразу и задаром») является отличительной чертой любого смутного времени. Голоса скептиков, убеждавших, что сжигание ведьм оказывается не очень эффективным средством борьбы против эпидемий, почему-то всегда тонули в общем хоре. Да и как можно сомневаться, если серьезные, уважаемые люди дают краткие убедительные обещания: «Поставлю астральную защиту за полцены», «Приворожу», «Заряженная вода. Недорого». Толпа глупа, трезво мыслить дано лишь немногим.

Настоящее чудо требует «вероусилия», и индивидуум в нем должен быть соучастником. Человек при помощи самовнушения или молитвы просит чуда у существа сверхъестественного, а получает его в конечном итоге от самого себя. Сверхъестественное существует и действует через естественное; чудо есть проявление реальности высшего уровня в низшем посредством соединения уровней.

Но финансовая экономика не есть реальность высшего уровня по отношению к истинным человеческим потребностям. Поэтому при помощи самовнушения вероятность свершения чуда по достижению материального успеха представляется стремящейся к нулю. Но тогда недуховное богатство не есть мера возможного в действительном.

Реальностью высшего уровня по отношению к истинным человеческим потребностям являются социальные идеалы и идеология. В философском словаре можно прочитать: «Идеология – форма общественного сознания, совокупность определенных взглядов, идей, понятий и представлений. Формами идеологии являются политические взгляды, наука, философия, мораль, искусство, религия т.д.».

Термин «идеология» был введен в научный оборот в 1796 году французским экономистом и философом Дестют де Траси в труде, представленном национальной Академии. Этим словом было обозначено сенсуалистическое учение о происхождении идей, а также вся совокупность научных теорий, изучающих человеческую психику, сознание и знание. Идеологами называли группу мыслителей, в которую входили философы, социологи и экономисты, создававшие «науку о мыслях людей». Идеология, также как и религия, дает людям определенную систему нравственных координат, позволяющую им ориентироваться в социальной среде.

Следует в данном контексте отметить, что иудейско-христианская эсхатология с ее парадоксами, касающимися конечного торжества самых слабых над самыми сильными, способна совершать вполне реальные чудеса. Она является источником, питающим намного более благородные мотивы и черты характера, нежели утилитарные страсти и вожделения гедонистического индивидуума, стремящегося к максимизации функции полезности и достижению «успеха».

Можно вспомнить, что христианство возникло как религия рабов, которые были лишены всех благ, но возвышены Господом через свою истинную веру. Иррациональный разум является основной составной частью религии и представляет собой внутренний духовный пьедестал, над которым возвышается грандиозное здание религии.

Вера обычно «ходит вместе» с надеждой и не является продуктом самовнушения. Надежда – мастерица подделывать истину; трезвость ее сдерживает, заботясь больше о полезном, чем о желаемом. Надежда чаще всего подразумевает наличие определенного количества благоприятных случайностей и в случае стремления их к нулю переходит в веру, которую уже ничто и никто не может поколебать и уничтожить. Вера есть аспект внутренней и принципиальной «несовместимости» человека с «бытием-вне-нас» и направлена на субъективное преобразование мира «внутри себя» по своему желанию. Вера, Надежда и Любовь способны творить в нас и с нами чудеса.

Благодаря наличию данных ценностей у человека появляются приоритеты более важные, чем сама жизнь. Вера укрепляет и «подпирает» человеческий дух и тем самым увеличивает реальные возможности человека. Верующий человек становится сильнее и значительнее неверующего.

Гуманистическая философия, согласно которой «человек является мерой всех вещей» [55] , преследует ту же цель, что и древне-языческие религии: посредством хаоса обновить мир. Понятие «богоизбранности» было перенесено Марксом (внуком раввина) с еврейства на пролетариат как сложный биопсихополитический феномен. В данном контексте марксизм можно рассматривать как рационализированную формулировку этого древнего духовного импульса. Имеется глубокий изоморфизм между парадоксами концепции Маркса и иудейско-христианской традицией.