Дэвид Фридман - Пенис. История взлетов и падений

После да Винчи, который умер в 1519 году, все, кто сомневался в причастности пениса к дьяволу, неизменно находили в нем поддержку. Для этих светских исследователей пенис был чем-то совершенно иным — восхитительным примером сложности биологического механизма человека. Взаимоотношения человека с его членом нужно было не исправлять, а изучать с научной точки зрения. Так жезл дьявола превратился в рычаг переключения передач.

Неудивительно, что пенис завораживал столь творческую личность, как Леонардо да Винчи. Загадка этого органа существовала для него сразу на двух уровнях: физиологическом и психологическом. В одном из своих самых знаменитых дневниковых рисунков, известном как «Фигура соития», да Винчи представил механическую картину полового акта, нарисовав двух людей, занимающихся любовью, в разрезе. На этом необычном эскизе, где любовники изображены не только ополовиненными, но и в положении стоя, пенис входит во влагалище, как ключ в замочную скважину. Это отражает взгляд художника на гениталии как на передаточные звенья machina mundi («машины мира»), «вселенского механизма», в котором все детали подогнаны друг к другу так, как надо. (А как надо, определяет не человек, а природа.) «Женщине нравится, чтобы пенис был как можно крупнее, тогда как мужчина желает от женского чрева обратного. Но ни одно из этих желаний не сбывается», — указывал да Винчи. Леонардо восхищался и самой архитектурой гениталий. Если бы лобковая кость не служила для эрегированного члена опорой, писал он в своем дневнике, то «сила соития» имела бы странный эффект: «В этом случае пенис с большей силой входил бы внутрь тела того, кто активен, нежели того, кому он предназначен».

Если пенис не мог обрести твердость, то любые действия с ним были невозможны. Представления да Винчи о механике процесса эрекции свидетельствуют о том, что он ясно представлял себе, как работает половая система мужчины. Древние греки учили (а средневековые европейцы им верили), что эрекция — это «нагнетание ветром», «дух», подобный дыханию, который двигался от печени к сердцу, а затем устремлялся назад по артериям, наполняя внутреннюю пустоту члена. Да Винчи же верил лишь тому, что видел своими глазами. В 1477 году он присутствовал на публичной казни через повешение. На последовавшем за этим вскрытии тела казненного (власти Флоренции разрешали подобное два раза в год, и лишь на трупах преступников) да Винчи увидел, что на самом деле наполняло детородный орган.

Я видел… мертвецов с эрегированным членом, что происходит у многих умирающих, особенно у тех, кого казнят повешением. Анатомию их [пенисов] я видел, и все они были очень плотны и тверды и наполнены большим количеством крови… Если противная сторона заявляет, что причиной подобного увеличения и затвердения, какие есть у мяча, с которым играют дети, служит ветер, то я скажу: ветер этот не дал бы ни веса, ни плотности… Кроме того… можно видеть, что головка у напряженного члена красная, а это признак притока крови; когда же он в своем нормальном состоянии, у его головки беловатая поверхность.

В 1585 году Амбруаз Паре, личный врач четырех королей Франции, которого часто называют отцом современной хирургии, опубликовал аналогичное заключение в медицинском труде. По мнению Американской урологической ассоциации, это было первое правильное описание притока крови во время эрекции в специальной западной медицинской литературе. Доктору Паре, однако, не было известно, что за сто лет до него такие же выводы сделал да Винчи, больше известный как художник, а не врач.

Современные урологи восхищаются тем, как точно Леонардо изобразил на своих рисунках и эпидидимис (придаток яичка в форме запятой, где происходит окончательное созревание сперматозоидов), и семявыводящий проток — куда более прямую трубочку, направляющую семенную жидкость к шейке мочевого пузыря, чтобы при оргазме она могла извергнуться через мочеиспускательный канал. Однако да Винчи разобрался не во всем. Несколько ошибок на фигуре соития видны невооруженным глазом. Рядом с этим недатированным рисунком в вертикальном положении и с поворотом на три четверти изображен еще один пенис. В дневниках да Винчи есть немало зарисовок мужского органа, однако этот рисунок запоминается вот почему: он изображен почти в полном разрезе в точке сразу после головки, которая показана «опрокинутой вперед», то есть «открытой наружу», как дверца американского почтового ящика, — не самый приятный для мужского глаза вид. На срезе ствола члена внутри видны две трубки — одна для мочи, а другая для спермы. Эта странная ошибка, которая могла дать повод утверждать, что у мужчин на самом деле две уретры, свидетельствует о том, что во времена Леонардо, в конце XV — начале XVI века, церковная догма все еще доминировала над научным знанием. Средневековые анатомы считали необходимым установить разграничение между мочой, которую церковь считала «грязной» субстанцией, и спермой, которая, хоть и была носителем первородного греха, все же рассматривалась церковью как источник новой человеческой души, сколь бы греховной та ни была. Понятно, что рисунок да Винчи с двумя трубчатыми протоками в пенисе свидетельствует о силе этих воззрений.