Йозеф Томан - Сократ

С угла Анитова сада видно было половодье мерцающих огней; грозный гул долетал сюда. Люди желали видеть Сократа. Яростные крики сотрясали циклопические стены темницы.

Тюремщики заглянули в камеру смертников. Сократ спал.

В темной синеве ночи - светлое пятно во дворике Сократа: Мирто. Девушка не может уснуть. Бродит по дворику, от глыбы к глыбе, трогает мрамор, еще теплый от солнца, будто ищет у камня хоть немного человечности для Сократа, каплю справедливости, кроху милосердия...

Шумят вдали Афины - словно бурливое море яростно бьется о скалы. Имя Сократа долетает сюда с того места, где толпы осадили тюрьму, и с тех мест, по каким валят другие толпы к вилле Анита и к дому архонта.

- Отдайте нашего Сократа!

Их Сократ, улыбнулась Мирто. Сократ - мой! Тоскуя, простерла во тьму белые руки.

- Сократ - мой! - твердо сказала Ксантиппа, выйдя на порог.

- Еще есть время. Еще есть надежда, - утешая Ксантиппу и самое себя, проговорила Мирто.

С великою страстью, словно бросая слова в разверстый зев матери Земли, Ксантиппа воззвала к богиням мести:

- О Эриннии! Непримиримые дочери владыки подземного царства Аида и Коры, к вам я взываю - покарайте злодеяние, совершенное над Сократом!

Мирто прижалась к стволу платана, с ужасом слушала призыв Ксантиппы.

- Поднимитесь из подземного царства! Расправьте крыла, летите к Афинам! Растерзайте когтями Мелета, Ликона, Анита! - Дико звучит голос Ксантиппы. Аллекто, Тисифона, Мегера!.. - Вдруг она вскрикнула. - Видишь, там, три клубка тумана? Это они! Видишь? Уже летят по пятам убийц!

Мирто, вся дрожа, не отвечала.

- Смотри же! - приказала ей Ксантиппа. - Редеет туман, и уже видны их черные одежды, их волосы - клубок змей, и очи, налитые кровью! - Как безумная закричала Ксантиппа: - Привет вам, Эриннии, карайте за нарушенное право!

И кажется Мирто - видит она: три ужасных призрака, колеблемые ветром, летят к Афинам...

2

Туман распался на бледные полосы, они повисли, колыхаясь, между небом и землей и пали на улицы. Когда солнце поднялось над Гиметтом, Мирто сказала:

- Пойду туда.

- Тебя к нему не пустят.

- Пускай. А я пойду.

- Иди, Мирто.

Усиленная охрана стеной стоит перед тюрьмой. Уже с самого утра здесь снова собралась толпа.

- Я хочу...

- Мне надо...

- Прошу вас...

Стена стражей - глуха, неподвижна. Пришел начальник. Он-то слышит, но ни просьбы, ни плач Мирто его не тронули.

- Хоть передай ему...

А хорошенькая бабенка, подумал начальник стражи, улыбнулся.

- Передать, что милая пришла к нему, старику? - сказал насмешливо. - И хочет поцеловать его с утра?

Гневная морщина врезалась во лбу Мирто.

- Да. Передай, что его милая пришла поцеловать его.

Начальник перестал улыбаться, сухо отрезал:

- Видеть узника запрещено.

Мирто отошла в сторонку, прислонилась к скале. Здесь она к нему ближе. Здесь ей лучше, чем дома.

На другой день все повторилось. Мирто часами простаивала около тюрьмы, бродила вокруг нее, просила. Тщетно. К Сократу ее не пустили.

Ни вчера, ни сегодня Анит не ходил ни в свою дубильню, ни в эргастерий - приглядеть за рабами. У него сегодня другие дела.

Он бродит в том конце сада, что обращен к городу: смотрит, прислушивается. Время от времени являются сикофанты с докладом - все одно и то же: недовольство приговором Сократу нарастает. Тюрьму осаждают толпы, люди желают видеть Сократа.

Видеть? - задумался Анит. Что ж, это, пожалуй, можно. Это разрядит обстановку.

Доложили о приходе Мелета. Явился требовать награду за роль главного обвинителя. Ждал улыбки - нашел тучи.

- Ничего не дам! - напустился на него Анит. - За что? Выиграл-то Сократ, не я! Сам видишь и слышишь... Ты возмутил Афины против меня!

Мелет был под хмельком и неуступчиво требовал обещанного.

- Вы с Ликоном велели мне устранить Сократа! И я это сделал!

- Идиот! Болван! Устранить - да, но не убивать! Хватило бы и изгнания!

- Вы сказали - устранить, - стоял на своем Мелет. - Я повиновался. Теперь плати.

Потеряв самообладание, взбешенный Анит позвал рабов и приказал вышвырнуть пьяного.

До возвращения триеры с Делоса время есть, сказал себе Анит. Есть еще время. И отправился к архонту басилевсу.

- Ведомо ли тебе, дорогой, что творится?

- Да, Анит, я все знаю.

- Я не желал его смерти - только остракизма.

- Но тогда обвинение должно было звучать иначе.

- Это все Мелет...

- И ты тоже, Анит.

- Как теперь поправить дело, как успокоить народ?

Архонт вздохнул:

- Злое ты совершил, Анит, и я теперь расплачиваюсь вместе с тобой. Успокоить народ... Это трудно. Постой! Разве если Сократ бежит из заключения...