Юрий Жук - Вопросительные знаки в «Царском деле»

Но дальнейшие трудности в этом деле возрастают в связи с тем фактом, что в этом деле левая рука часто не имела представления о том, что делала правая. Или, как верно заметил банковский аудитор Р. X. Хор, которому спустя годы было поручено бухгалтерское исследование этой банковской программы: «в этом деле была “двойная нить”, за которой нужно было следовать» . И, думается, нет нужды гадать, что это за «двойная нить», на которую он намекает. Ибо эта нить есть не что иное, как… двойная политика. А в качестве примера Р. Х. Хор утверждает, что ему «пришлось столкнуться с определ ё нными трудностями» , поскольку банковская программа не могла рассматриваться с чисто экономической точки зрения, а также то, что «она была санкционирована Министерством иностранных дел Великобритании в основном по политическим мотивам». Смысл же этого замечания заключается в том, что эта банковская программа имела такие ответвления, сущность которых была больше связана с политикой, чем с экономикой.

Сейчас уже не представляет секрета, что одним из таких политических ответвлений была задача по освобождению Царской Семьи. Ведь в числе прочих секретных дел (так называемых Темплвудских документах, хранящихся в Кембриджском университете), имевших отношение к судьбе Царской Семьи и промышленно-финансовой деятельности в северной части России, имеется ряд материалов, переданных туда агентом МИ6 и главой британской разведки в Петрограде в 1916–1917 годах Самюэлем Хором. Доступ к этим делам был ограничен до 2005 года, в связи с чем возникает вопрос – зачем было засекречивать такие дела, если банковская программа и прочие действия не были связаны с возможной попыткой освобождения Царской Семьи?

На сегодняшний день вся доступная документация свидетельствует о том, что полковник Кейес изначально был связан с тремя лицами, которые обозначались инициалами «Y», «X» и «Z». «Y» – это К. Ярошинский, которому было необходимо 500 000 фунтов стерлингов для вступления во владение банком, для чего он получил заём под 3,5 %. (Этот заём был предоставлен под предлогом перекупки нескольких прогерманских директоров этих русских банков для того, чтобы вывести их из правления, о чём в телеграмме, посланной Кейесом 10 февраля 1918 года, имеется соответствующая ссылка.)

Однако на этом этапе обычная логика, по-видимому, уже не предопределяет дальнейший сценарий развития событий, поскольку ранее уже упоминалось о том, что В. И. Ленин национализировал банки ещё в прошлом месяце, в силу чего уже не было никакой необходимости в перекупке прогерманских акционеров. На деле же вовсе не осталось вообще никаких акционеров: ни германских, ни каких-либо других. Так, ранее уже говорилось о том, что по прошествии лет некоторые из участников этого дела открыто признались, что они датировали документы задним числом для того, чтобы таковые могли выглядеть, как имеющие отношение к банковским сделкам, осуществленным ещё до национализации. А, кроме того, некоторые документы подтверждают, что полковник «встречался с большевиками». А, значит, какая-то часть большевистского руководства знала об этой банковской программе и предполагаемом выкупе для прогерманских акционеров через В. И. Ленина. Но, с другой стороны, если деньги союзников действительно предназначались для этой цели, то почему тогда оные должны были быть кровно заинтересованы в защите интересов прогерманских акционеров? [29]

К февралю 1918 года некоторые из членов банковской программы столкнулись с серьёзными затруднениями, о чём свидетельствует следующая телеграмма:

(№ 411): 10/2/1918

«… Кейес (ref. 369) говорит, что в банковской программе задействованы Y (Ярошинский), X и Z (двое неизвестных), Поляков. Программа задержана, поскольку (1) X находился в тюрьме. (2) Поляков не может быть проинформирован о политических целях. Повидавшись с X, Р искренно вошел (в дело). Но продолжает осуществлять политику по приобретению Банка, но ему необходимо немедленно получить 500 000 фунтов стерлингов. Договорились о следующем: Мы выплачиваем Y в Лондоне 500 000 фунтов в качестве займа под 3,5%. Он передает (переводит) X акции стоимостью r 35 m. Правление, осуществляющее контроль над всеми банками и т.п., будет состоять из Y и X (или Z) плюс двое нас. Чтобы придать делу вид коммерческой сделки, процент будет составлять 5,25 вместо 3,5».

«X», о котором Кейес сообщает, что он находится в тюрьме – это председатель Сибирского акционерного коммерческого банка Н. Н. Покровский. Его банк входил в число принимавших участие в банковской программе, а сам Н. Н. Покровский был первым из тех, кто через К. И. Ярошинского смог приблизиться к полковнику Кейесу. (Теперь он содержался большевиками в заключении за отказ от передачи денежных средств для Русского Красного Креста.) А бывший Министр земледелия А. В. Кривошеин, который в телеграмме Кейеса был упомянут как «Z», находился неизвестно где, в силу чего Кейес и известил МИД Великобритании о том, что «программа задержана».