Дмитрий Язов - Карибский кризис. 50 лет спустя

Запомните мои слова, что после первой они потребуют новых и новых уступок и могут дойти до того, что начнут добиваться включения в наше правительство эмиграционного отребья. Столь неожиданное для нас принятие решения о демонтаже установок специальных вооружений наносит политический урон Кубинской революции. Революционное самосознание кубинского народа и антиимпериалистические настроения настолько глубоки, что его трудно будет убедить поверить в обещания Кеннеди и тем более принять унизительную процедуру инспекции нашей территории кем бы то ни было.

Мы, сказал Кастро, приглашали У Тана для переговоров, а не для инспекции, и в этом вопросе останемся до конца твердыми. Никакой инспекции на нашей земле мы никому не позволим.

Для облегчения переговоров мы пошли на то, чтобы не открывать огонь по самолетам-пиратам, но это только временная мера.

Если бы действительно Кеннеди был искренен в своих обещаниях, то, вероятно, эти полеты были бы уже прекращены, тем не менее они продолжаются и по сей час, да еще делаются попытки обосновать их юридически.

Я еще раз вернулся к вопросу о просьбах У Тана посетить лично демонтаж площадок и разрешить представителям международного Красного Креста допуск на советские пароходы с целью осмотра грузов.

Кастро вторично подтвердил, что они пойдут на все, но не допустят этой унизительной процедуры, тем более что американцам будет хорошо известно о демонтаже от своих разведывательных самолетов.

Что касается переданного Кастро документа американского источника и наших советов выступить ему по затронутой проблеме, он ничего не ответил и только сказал, что внимательно изучит материал и решит это позднее.

Кастро с большим вниманием дважды прочел последний пункт сообщения о том, что мы поддерживаем его заявление о гарантиях со стороны США, и был крайне удивлен этим.

По всему было видно, что он ожидал наших уговоров смягчить свои позиции в этом вопросе.

Он обратил также внимание на то, что американцы не ставят вопроса о вывозе береговых ракет и ракет „земля-воздух“.

У меня создалось, однако, впечатление, что Кастро опасается за то, что после вывоза специального оружия под нажимом американцев последует также отозвание и личного состава, и принадлежащих им средств обороны.

К концу беседы Кастро несколько смягчился и стал говорить о том, что если действительно удастся вырвать от американцев не словесные, а подкрепленные делом гарантии, то, несмотря на временный политический проигрыш, результаты для человечества, социалистических стран и Кубы будут огромными, к сожалению, это будет понятно не сразу, и придется пережить период замешательства.

Зная, что Кастро очень болезненно воспринял принятие нами решения без консультации с ним, я повторил аргументы, которые вчера высказал Дортикосу, заверил его, что здесь не было никакого умысла или забывчивости, а просто, вероятно, обстоятельства требовали незамедлительного решения. Я напомнил ему также его тревожное письмо к т. Н. С. Хрущеву, в котором он говорил о неминуемости бомбардировки специальных объектов, и еще раз заверил в непоколебимости политики Советского Союза в защиту Кубинской революции, одним из проявлений которой являются эти мероприятия советского правительства.

Кастро сказал, что демонтаж объектов не имеет прямого отношения к обороне Кубы и только увеличивает ее риск, но, идя на их установку, мы хотели внести нашу лепту в общее дело социализма и шли на это вполне сознательно.

К несчастью, наш народ не знает, о вывозе какого оружия идет речь, и поэтому сейчас находится в замешательстве.

Весь вопрос заключается в том, что создалось впечатление об отступлении Советского Союза перед нажимом США.

Я напомнил Кастро историю и последствия таких мероприятий советского правительства, как заключение Брест-Литовского мира, введение НЭП и, наконец, заключение германо-советского договора 1939 года, и сказал, что в то время, так же как и здесь, многие не понимали этих решений, и тем не менее история оправдала их.

В настоящих условиях на Кубе даже нет необходимости ждать так много времени, чтобы убедиться в правильности принятых решений, и если Вы сами будете убеждены в этом, то без труда убедите и свой народ.

Моя беда, сказал Кастро, что я не верю обещаниям Кеннеди.

По моему личному мнению, заблуждения Кастро вызваны внезапностью принятых решений, его почти патологической ненавистью к США и чрезмерной экспансивностью характера. Думаю также, что у него закралась мысль о выводе нами в дальнейшем и так называемого оборонительного оружия, на которое он возлагает все свои надежды в защите республики.