Array Коллектив авторов - Россия, Польша, Германия - история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре

Однако в первые месяцы 1792 г. ситуация внезапно изменилась. 20(31) января британский посол в Петербурге Чарльз Уитворт, а сразу вслед за ним, 23 января (3 февраля) 1792 г., прусский посол Леопольд Генрих Гольц узнали, что Екатерина II приняла решение после окончания русско-турецкой войны присоединить правобережную Украину [547]. Одновременно в Петербурге начали подумывать над вторжением в Речь Посполитую, в связи с чем командующим войсками в приграничной Смоленской губернии был назначен генерал О.А. Игельстрём [548]. Почти в то же время, 25 января (5 февраля) 1792 г., проводивший в Яссах переговоры с турками российский канцлер А.А. Безбородко направил императрице донесение, в котором, ввиду скорого окончания переговоров, предлагал заключить русско-прусское соглашение, что могло привести к разделу Речи Посполитой [549]. Наконец, в марте русский посол в Вене А.К. Разумовский беседовал с прусским представителем Иоганном Рудольфом Бишофведером о разделе Польши, на что он никогда бы не отважился, если бы не знал о планах своего двора [550].

В следующие месяцы не было явных признаков подготовки Петербурга к решению «польского вопроса». Однако известно, что он дважды обсуждался на заседаниях Совета при высочайшем дворе 29 марта (4 апреля) и 12 (23) апреля1792 г. [551], а Екатерина II выражала недовольство результатом этих дискуссий [552]. 13(24) августа 1792 г. Безбородко определил критерии и территориальные рубежи второго раздела Польши, которыми должна была руководствоваться Россия. Новые границы, по мнению канцлера, должны были обеспечить империи безопасность и хорошие коммуникации. На этот раз, в противоположность первому разделу, границы проводились по маленьким рекам и труднодоступным районам, от курляндских рубежей параллельно до Двины по рекам Березине и Припяти до границы Киевского воеводства и дальше вверх по реке Случь параллельно до Буга и Могилёва-Днестровского. Безбородко предлагал присоединить часть Виленского воеводства, остаток Полоцкого, часть Минского воеводств, всё Киевское и Брацлавское воеводства, а для округления границ также части Волынского и Подольского воеводств [553].

Окончательное решение о разделе и новой границе оставалось за государыней. 8 октября 1792 г. прусский король Фридрих Вильгельм очертил на карте пределы прусских территориальных требований, которые простирались до линии Дзялдово – Рава-Мазовецкая – Ченстохова [554]. 29 октября (9 ноября) Гольтц передал эту карту на рассмотрение Петербурга. В Берлине рассчитывали, что это позволит склонить русских к решению, давно ожидаемому при прусском дворе [555]. 2 декабря 1792 г. Екатерина II затребовала к себе все материалы, касающиеся переговоров по разделу Польши. Затем она детально изложила свою позицию и поручила отразить ее на карте Речи Посполитой, проведя на ней новые границы империи. В итоге на изготовленной карте императрица собственноручно написала: «Вот вам черта» [556]. В соответствие с этим проектом 23 января 1793 г. был подписан петербургский российско-прусский трактат о втором разделе Речи Посполитой.

Обозначенная таким образом граница российского захвата пролегала примерно посередине между рубежом на линии Березина – Случь, предлагавшимся в августе 1792 г. Безбородко, и западными пределами Руси (России) в рассмотренной февральской Записке из Кабинета Екатерины II. Представляется, что при принятии в Петербурге окончательного решения о границах аннексированных территорий возобладал прагматизм. Линия, обозначенная на карте Екатериной II и ставшая границей российского захвата, соединяла почти по прямой с одной стороны возле Браслава восточную оконечность подчиненной России Курляндии и наиболее выдвинутый на северо-запад участок австрийской границы неподалеку от Зборова – с другой. Только в центральной своей части эта прямая линия несколько отклонялась к западу, вероятно, для того, чтобы в пределах России оказался построенный недавно (строительство было завершено в 1784 г.) канал Огинского.

В заключение представляется правомерным предположение, что Записка «Les anciennes frontieres de la Russie a l’Occident» об «историческом праве» России на перенесение западной границы к линии Буга могла появиться в начале 1792 г, до заключения мирного договора с Турцией и до начала переговоров с Пруссией о втором разделе Речи Посполитой. Возможно, именно тогда для обсуждения в Совете при высочайшем дворе (что, впрочем, не было отмечено в опубликованных протоколах Совета) Екатерина II составила сама либо велела подготовить что-то вроде исторической справки по вопросу о «бывших западных границах России». Русские архивисты, которые датировали этот документ началом февраля 1792 г., наверняка располагали дополнительной информацией, нам же остается лишь принять на веру или усомниться в их заключении.