Array Коллектив авторов - Политическая наука №4 / 2014. Массовый фактор в современной политике

Выбор темы представляемого вашему вниманию номера «Политической науки» обусловлен остро проявившимся в последние годы несоответствием между ходом событий в общественно-политической жизни и теоретико-методологическим аппаратом, предлагаемым политической наукой для изучения текущих политических процессов. Начало 2010‐х годов ознаменовалось резким и для многих неожиданным подъемом массовой политической активности в самых разных регионах мира, причем в некоторых случаях массовые акции сопровождались обострением социальных и политических противоречий вплоть до вооруженных конфликтов и свержения действующих властей. Вместе с тем в политической науке – как зарубежной, так и отечественной – проблематика участия масс в политике в последние несколько десятилетий ушла даже не на второй, а на гораздо более дальний план. Российские политологи, как и их зарубежные коллеги, были склонны рассматривать политику как сферу взаимодействия элит, а рядовым гражданам отводить роль аполитичного, безликого «населения». Невозможность применения доминирующих подходов для адекватного осмысления происходящих событий ставит вопрос о реактуализации и реконцептуализации понятий «масса», «массовое участие», «массовая политика».

Очевидно, что сейчас уже можно говорить о процессе «реабилитации» анализа политики как пространства взаимодействия «широких народных масс», однако этот процесс далек от своего завершения. Отсутствие устоявшихся, общепризнанных теоретических схем объясняет неоднородность материалов, представленных в данном номере журнала, – многие из них являются «незавершенными» в том смысле, что они скорее ставят вопросы о роли массового фактора в политике, нежели дают на них ответы. Некоторые из направлений, по которым может развиваться анализ форм и способов массового вовлечения граждан в политику, освещены в первом разделе номера.

Реконцептуализация понятия «массовая политика» на основе типологизации самого феномена позволила С.В. Патрушеву и Л.Е. Филипповой предложить читателям опыт разграничения понятия и явления – «массовой политики» и «политики масс», раскрыть логику противопоставления массовой политики – массового политического участия и действия, осуществляемых на основе универсальных норм и ценностей, формирующего и структурирующего политическое пространство – и политики масс – потенциально деструктивного «вторжения» масс в политику. Продолжая традиции С. Роккана и с учетом его достижений, авторы разработали теоретическую модель, позволяющую эмпирически оценить состояние и тип массовой политики в России.

Необходимость наполнить новым смыслом само понятие «масса» предполагает, в первую очередь, его «очищение» от негативных коннотаций, уход от отождествления «массы» с «толпой», т.е. с сущностью исключительно иррациональной и деструктивной. Попытку раскрыть содержание понятия и зафиксировать описываемую им реальность предпринимает в своей статье Ю.М. Баскакова. Когда масса выступает как объект управления со стороны элит и когда она действует как самостоятельный участник политики, непосредственно влияющий на принятие решений, на первый план выходят разные ее количественные и качественные характеристики. По мнению автора, имеет смысл говорить о различных «массах», которые могут сосуществовать в одном обществе; для анализа того, как масса может «запускать» радикальные политические и социальные трансформации, особое значение приобретает понятие «критическая масса».

Механизмы демократического представительства в первую очередь задают условия осуществления массовой политики, поэтому трансформации, которые претерпевают эти механизмы в современном мире (снижение эффективности традиционных форм политического представительства и распространение инновационных форм), являются значимым фактором, во многом определяющим содержание и направление политической активности масс. В России, как отмечает в своей статье Т.В. Павлова, в условиях рутинизации электоральной активности, преобладания ориентаций на «сильную руку» и снижения запроса на политическую конкуренцию, формирование институтов демократического представительства едва ли возможно.

С.Г. Айвазова обращается к рассмотрению массового вовлечения граждан в политику как процесса, в ходе которого различные социальные группы, изначально лишенные возможности заявить о себе в рамках существующих структур господства – подчинения, обретают политическую субъектность и идентичность.