Бенгт Янгфельдт - От варягов до Нобеля. Шведы на берегах Невы

Решающим обстоятельством для карьеры Эльзы Баклунд стала ее встречах театральным деятелем, балетным импресарио и пропагандистом русского искусства за рубежом Сергеем Дягилевым, имя которого было тогда в художественном мире одним из самым ярких. Он взял картину «На лыжах» и парную к ней «На финских санях» (1906) на несколько международных выставок, которые устраивал в России и за рубежом, в том числе на парижскую 1907 г.

Хотя воздух эпохи был пропитан духом новизны и отчасти авангардизма, главными образцами для Эльзы служили Андерс Цорн и Валентин Серов — в своем духе новаторы, но не борцы с традициями. Они были лучшими портретистами того времени. Не случайно Эльза постепенно сосредоточилась именно на портретной живописи. Выбор жанра был одобрен ее отцом, озабоченным тем, чтобы дочь своим трудом могла зарабатывать себе на жизнь. Несмотря на высокое положение отца, семья была небогата; Оскар Баклунд в денежных делах не разбирался, а Эльза была слишком самостоятельной, чтобы позволить себе зависеть от семьи. Именно как портретист она приобрела наибольшую известность. Она написала портреты членов своей семьи и коллег отца, в том числе Магнуса Нюрёна, она написала портрет императора для зала шведского прихода, построенного по проекту Ф. И. Лидваля, и портреты членов семьи Нобеля.

По мнению отца, Эльза была даже слишком самостоятельна, чтобы выйти замуж. Но в 1911 г. она познакомилась с агрономом Ульриком Сельсингом. На следующий год они поженились и уехали в Швецию, где Эльза продолжала писать. Участие в Балтийской выставке, проходившей в Мальмё в 1914 г., она принимала как представительница Швеции.

В 1916 г., во время войны, внезапно скончался Оскар Баклунд. О похоронах подробно написали многие европейские газеты. Среди провожавших астронома в последний путь упоминались великая княгиня Елизавета Маврикиевна, вдова президента Петербургской Академии наук великого князя Константина Константиновича, а также представители Военно-морского министерства и Министерства культуры, непременный секретарь и вице-президент Академии наук, шведский посланник Эдвард Бренд-стрём, норвежский посланник Пребенсен, другие лица из скандинавской колонии, шведского прихода и т. д.

Эльза тотчас же отправилась в Петербург, но в страну, в которой она выросла, ее не впустили: шла война, и граница была закрыта. Газета «Свенска Дагбладет» сообщала: «Звучит „Отче наш“, и гроб медленно опускается вниз. Квартет исполняет „Integer vitae“ („Человек непорочной жизни“), глухо падает земля, и все кончено. У края могилы долго остаются вдова усопшего, его дочь, три невестки, два сына… Старший сын, полковник, участвует в исполняемой артиллеристами похоронной песне… старшая дочь, художница, борется на границе с равнодушной колючей проволокой в надежде получить паспорт…»

Эльза в конце концов прорвалась через «колючую проволоку» и смогла вернуться в Швецию вместе с матерью, тайной советницей Ульрикой Баклунд. Это был последний приезд Эльзы в Россию. Она скончалась в шведском городе Вестеросе в 1974 г. в возрасте девяноста четырех лет.

Если российская столица с ее расточительной аристократией представляла собой труднопреодолимый соблазн для выдающихся живописцев Европы, то Петербург как «проект» был заветной мечтой архитекторов: совершенно новый город, помимо всего прочего еще и столица, которую надо проектировать и строить. Сюда приглашалось множество иностранных зодчих, и российская казна предоставляла в их распоряжение почти неограниченные средства. Многие сделали себе имя в российской столице и так и не вернулись в свои родные страны.

Лишь считаные города в мире выросли за столь краткий срок, как Петербург. Меньше чем за двести лет он из ничего стал одной из ведущих мировых метрополий.

В архиве Эрмитажа хранится этот рисунок тушью и карандашом, выполненный Никодемусом Тессином-младшим, — проект церкви на Васильевском острове

Вместе с тем Петербург — один из самых хорошо спланированных, по выражению Достоевского, «умышленных» городов на свете, обладающий уникальным архитектурным оформлением.

Поначалу в городе работали почти исключительно иностранные архитекторы — по преимуществу итальянцы и французы. Петропавловская крепость, Летний дворец, Зимний дворец, Эрмитажный театр, Академия наук, Манеж, Генеральный штаб, Александрийская колонна, Исаакиевский собор, Мраморный дворец, Сенат и Синод, Строгановский дворец, Юсуповский дворец, Михайловский дворец (здание Русского музея), Аничков дворец, Гостиный двор, Смольный монастырь и Смольный институт — все эти (и многие другие) здания возведены по чертежам приглашенных иноземных зодчих, таких как Трезини, Растрелли, Кваренги, Ринальди, Росси, Тома де Томон, Монферран, Валлен-Деламот и другие.