Александр Щипков - Плаха. 1917–2017. Сборник статей о русской идентичности

Понятно, что, с точки зрения как христианской морали, так и классической демократии, дела у 15 % обстоят скверно: хвост не может вилять собакой. Но либерализм имеет, да и всегда имел крайне мало общего с демократией. В рамках этой удивительной доктрины 85 % считаются «не соответствующими цивилизационным стандартам», поэтому никакие нормы на них не распространяются. Авторы небезызвестной брошюры «Унтерменш» были бы довольны такой социальной проекцией своих идей.

К счастью, людей, ранее подверженных влиянию неолиберальных идей, но нашедших в себе интеллектуальное мужество пересмотреть свои взгляды, тоже довольно много.

Примечательно, что раскол в либеральной среде протекает на фоне другого раскола, который касается всего российского общества. Ещё летом прошлого года в социальных сетях можно было встретить заявления такого рода: «С недавних пор у меня два критерия оценки человека – его отношение к Одесской Хатыни и к авианалёту на Луганскую ОГА 2 июня. Любого, от кого услышу про кондиционер, – пошлю на три буквы».

По-видимому, события последнего года стали для общества «красной линией». Переступив её, члены либерального сообщества сделали свой конфликт с обществом неразрешимым. Хотя семена конфликта были посеяны задолго до майдана, Крымской весны и «жареной самки колорада». Вероятно, начало разрыва следует отнести к 1993 году, когда ельцинский режим расстрелял своих оппонентов из танков, а вожди либеральной интеллигенции (тогда это словосочетание ещё не казалось оксюмороном) занялись откровенной охотой на ведьм – вспомните знаменитое «Письмо 42‑х».

Политолог и историк религии Александр Щипков, высказываясь на тему российских бенефициариев майдана, справедливо заметил: «Важный итог 2014 года состоит в том, что либерализм в России полностью утратил моральный ресурс, легитимность и чистоплотность. Это произошло у нас на глазах. Люди, говорящие от имени либерализма, измазались в крови. Теперь либо “либеральная”, либо “интеллигенция”. Одно из двух. И если вы считаете себя интеллигентом, то не можете быть либералом. Вопрос только в том, куда эта ситуация толкнёт обывателя – влево или вправо. К отказу от либеральной системы ценностей или к принятию вместе с ней и фашистской». [11]

Описывая эту ситуацию, балансирующую на грани открытого гражданского противостояния, писатель Захар Прилепин осенью 2014 года в статье «Две расы» отмечал: «“Та раса” призывала отдать последние крохи независимости и свободы нашей страны. “Та раса” говорила, что пенсионеры лишние и вымрут сами. “Та раса” сейчас продолжает кричать в унисон с Киевом о том, что Крым – это Украина, а крымчане предатели. “Та раса” ездит лабать на гитарке “Марионетки” и “Однажды мир прогнётся под нас” в зону АТО и жмёт руки тем, кто убивал “беркутят” и одесситов. “Та раса” ждёт возможности показать “не тому народу” России, что место этому народу в пыльном углу и желательно молча. Время разговоров прошло. Нам нечего сказать “той расе”. На Украине “та раса” победила. Результат вы все видите – кровь, смерть, пепел Одессы, убитые дети Донбасса. И радость “той расы”, что они победили и могут безнаказанно убивать нас».

В прилепинском тексте примечательны два момента.

Во-первых, противопоставление морального противостояния расовому (причём не важно, идёт ли речь о национал-расизме или о социал-расизме). Это противопоставление «от обратного» отражено в заголовке и недвусмысленно отсылает к теме геноцида. Оно определяет ценностное различие между социальным большинством и теми, кого в кругу поклонников Прилепина принято называть «неполживыми» и «рукопожатцами».

Во-вторых, из сказанного Прилепиным следует вывод: если массовые убийства за «ватные» убеждения узаконены на Украине, то завтра при сохранении «оранжевого» тренда они вполне могут начаться в России. Неолиберальная архаика не знает государственных границ. Разумеется, крики «Москаляку на гиляку!» – это удел улицы. Но ведь и радикалы во власти в Киеве постоянно говорят о «конфликте менталитетов» и «форпосте цивилизации», озвучивая тем самым классический фашистский миф превосходства. И если такая риторика устраивает американские и европейские элиты в Киеве, странно было бы надеяться, что их не устроит практическая реализация подобных тезисов в Москве.

Не секрет, что нацистская концепция унитарного государства (вопреки его объективно многонациональному составу) сформировалась ещё на Майдане. Именно там была озвучена концепция украинской нации как «белой расы князя Ярослава», вытекающая из программных установок УНА УНСО и им подобных. Ради этой идеи, с точки зрения её адептов, можно пойти практически на всё. Так, Верховная рада Украины даже официально проинформировала генерального секретаря ООН и генсека Совета Европы о праве Киева отступить от международных обязательств по защите прав человека в ряде районов Донбасса.