Александр Шевцов - В этой сказке… Сборник статей

© Летягин Л., 2020

© Шевцов А., 2020

© ФГБОУ ВО «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена», 2020

© Издательство «Роща», оформление, 2020

Лето 1831 года Александр Пушкин проводил в Царском Селе на даче Китаевой.

В первые месяцы супружеской жизни «ему отрадно было насладиться новым счастием в тех местах, под теми липами и кленами, которые лелеяли его лицейскую молодость», – вспоминал П. А. Плетнев.

Чем в это лето мог определяться круг семейных обязанностей «первенствующего поэта русского», что входило в его домашние расчеты, какие явления внутренней жизни побуждали к творчеству, стали стимулом литературных трудов? Порою «как-то забывается, что стихотворение в жизни поэта – не отдельный эпизод, который можно извлечь, ничего не повредив и не изменив. Оно – часть этой жизни и связано множеством нитей с биографией автора», – отмечал Вадим Перельмутер ( 38, с. 124 ). Вопрос, в какой степени и как следует относиться к «чрезмерному «биографизированию» творчества Пушкина» остается дискуссионным ( 2; 50 ). Что личное, но по-человечески значимое в судьбе поэта постигается без нарушения ценностных границ его текстов, выходивших за пределы литературной домашности , открытых иному времени?

«Счастье можно найти только на проторенных путях», цитировал Пушкин слова Шатобриана в письме Н. И. Кривцову от 10 февраля 1831 г. ( 43, с. 151, 424 ). Венчание Пушкина с Натальей Николаевной Гончаровой свершилось в Москве 18 февраля 1831 года. Этот «автобиографический момент», не может быть исключен из сферы возможных «филологических» разысканий. Через неделю в Москве выйдет из печати литературный альманах с первой публикацией знаменитых пушкинских строк:

Свадьба поэта и его «пригожая жена» – «премилая» и элегантная «до чрезвычайности» – стали предметом обсуждений, толков и пересудов обеих столиц. Е. А. Энгельгардт, прежний наставник по Лицею, спустя месяц пишет товарищу поэта Федору Матюшкину: «Знаешь ли, что Пушкин женился? Жена его москвичка, как говорят, очень любезная, образованная <���…>. Жаль ее: она верно будет несчастлива. В нем только и было хорошего, что его стихотворческий дар, да и тот, кажется, исчезает…» ( 27, с. 314 ).

По-родительски напутственно к поэту обратится Е. А. Карамзина с пожеланием изменений в жизни, чтобы «стала столь же радостной и спокойной, насколько до сих пор она была бурной и мрачной». С той же степенью озабоченности и личного участия будет писать Пушкину Е. М. Хитрово: «прозаическая сторона брака – вот чего я боюсь для вас!».

Показательно «прозаическими» оказались лишь внешние недоразумения, сопутствовавшие свадьбе поэта. По Москве получили хождение «стишки», которые «всклепали» на его женитьбу: «если хочешь попасть в рай – молись, а хочешь в ад – женись». «На худой конец, – писал брату Яков Сабуров, – больше будет прекрасных строф.

Пусть брак и семья станут лишним томом в его библиотеке материалов – я согласен: она будет лишь богаче и плодотворнее…» ( 48, с. 102–103 ).

Нельзя отрицать важность сугубо личных эпизодов жизни «для оттенения тех сторон характера поэта, которые <���…> остались не без влияния на его миросозерцание и на его творчество», – отмечал Н. Котляревский ( 30, с. 18 ). Более конкретно это сформулировал В. Непомнящий: «Написанная в год женитьбы «Сказка о царе Салтане» – апофеоз крепкой семьи, воссоединяющейся вопреки всем козням» ( 36, с. 176 ). «Сказки были для Пушкина не просто литературной задачей, но личной потребностью. Он вкладывал в них что-то очень дорогое и, может быть, тайное» ( там же, с. 155, 159 ). Именно поэтому в них закономерно видеть «полноту и динамику душевной жизни» поэта.